Сибирские огни, 1993, № 1-2

Простым совпадением имен вспомнился ему Зенон-философ со своими апориями. С вечной загадкой логической ошибки в рассуж ­ дениях о том, что Ахиллес никогда не догонит черепаху, хотя и бежит в 10 раз быстрее. Посетил винодельню, рыбзасолку. Кефаль солили неизвестным ему способом — слоями; слой рыбы, слой соли. Па низ бросали рыбью мелочь, которая под тяжестью верхних слоев раздавлива­ лась, давая рассол... Монетолитня работала непрерывно, вход в нее был закрыт для всех прочих жителей города; высокому гостю осмотр был разре­ шен... С интересом Константин отметил на базарной площади игро­ ков в шахматы. Владелец шахмат .играл с желающими на приз- деньги, также за деньги он обучал этой игре. Константин был знаком с этой игрой, но она его (как и прочие азартные игры) не привлекала — и в силу характера, а также в силу того, что ему жалко было тратить время все-таки на игру, а не на служе­ ние ее величеству мудрости. Игроки, было, остановили ььгру, но Философ прошел в отдалении мимо, стараясь не мешать делам че­ ловеков. Игроки в кости собирали большие кучи народа, ибо игра была проще и понятней простому люду; знай счет до дюжины и имей ловкую руку и везение — и ты можешь счастливо сыграть между делами, приведшими на торжище. Чуть постоял перед иг­ рой, ему неизвестной — каменный круг бороздами был разделен на сектора, по которым игроками передвигались цветные камешки в соответствии с результатом, выпавшим на костях. «Похоже на вос­ точные НАРДЫ»,— подумал Философ. Солнечные часы показывали приближение полудня — надо было возвращаться домой. Дома в чернолаковой гидрии принесли легкое виноградное ви­ но. Но Константин попросил простой воды. Она была вкусна здесь, а к вину он был равнодушен. ...Кладбище (некрополь), расположенное недалеко от его жи­ лища надо обязательно посетить, подумалось Философу, ибо он знал, что, во-первых, это история людей, и города, и событий в нем; во-вторых, он во всем искал лишь одного — знания; все дава­ ло пищу его размышлениям; он также знал, что многое сведает о сути Херсонеса, увидев, как чтут его граждане своих предков, ибо отношение к отошедшим всегда было мерилом человеческой совести и показателем цивилизованности общества. Первой в Некрополе — городе мертвых — привлекла плита с изображением процветающего креста и надписью на ней; «Беги зависть Христос тебя гонит. Свет Христов просвещает всех»... Рядом небольшое, в полчеловеческого'роста, надгробие с крестом в круге и словами: «Господи, помоги рабу твоему Георгию Мам- сиа»... Стеллу Ксанфа украшала уже стихотворная эпитафия: Ксанф, сын Лагорина, прощай! Странник, скрываю собою я Ксанфа, который Был утешеньем отца, Родины юной красой, Сведущим в таинстве Муз, безупречный средь сомна сограж дая. Чтимый средь юношей всех, светлой звездой красоты. В битве за Родину был он завистливым сгублен Лреем,—