Сибирские огни, 1993, № 1-2

душа ее отзывалась на радость природы и понимала важность каждого такого праздника для Юрюзы. И если нужцо было идти на покос или за ягодой, то де­ лала это без стонов и вздохов, а весело, как взрослые бабы, уже постигшие душой тайное направление, пред­ назначение и цену человеческой жизни. Это понима­ ние никто не высказывал вслух, но оно безошибочно выражалось в характере труда, в радостном настрое. Наверное, это-то и был тот самый легкий, гордый русский дух, йд'е не вытравленный безумными дирек­ тивами и паническим ужасом перед разорьением. И Катя, как молодое деревце, пересаженное в неуроч­ ное время из теплого климата, хорошо удобренной почвы в другую, супесчаную, больно подсыхала час­ тью ненужных здесь корней и приживалась главным корнем. Все ей здесь было внове, но многое и неожи­ данно радостно. 34 На Ганьку, как назначили председателем, стало смотреть смех и грех. Надулся, выдумал хмуриться я даже походку как будто изменил. Жить под одной крышей с опальным тестем стало невозможно — то и гляди, репутацию подмочишь, и под видом переезда в гущу масс, в кипучий котел трудового народа, он занял опустевший дом Евграфовых. Во дворе суета: кто тащит медогонку, кто-то ка­ тит бочку. Мужики карячатся в дверях с неподъем­ ным буфетом. — Стекла не поколите! — стоял Ганька полковод­ цем посередь двора,— да аккуратно! — В голосе не одна стужа председательского высокомерия, но про- скользнула-таки и живая нотка жадности. Не совсем пропал человек,— подмигнул Федя- белый. Надежда не потеряна! — весело отозвалась Ка­ тюша откуда-то из-под неловко бегущего через двор пуховика. Гаврилу как будто магнитом развернуло на ее мелькающие загорелые ноги. Ганя, письменный прибор тоже ставить или так донесем? — заискивая голосом, пропищала Тая. Поставь! приказал и тут же, не размахива