Сибирские огни, 1992, № 2

всем сразу, народному духу. Слышал и такое, и это шибче чего другого ранило. За подобным утвержде­ нием видел сильное и упрямое, вьраждебное ему, и мрачнел, и тогда лицо, которое даже близкие люди признавали холодным и непроницаемым, точно бы закаменевшим, становилось пуще того холодным и непроницаемым и не дай-то Бог было в ту пору обра­ титься к Петровичу с просьбой, накидывался на про­ сящего, и спустя немного тот, побледнев, уж не мог сказать о себе, кто он — Д Р У г ли роду человеческому, враг ли?.. Бпрочем, так случалось нечасто. Люди научились избегать в разговоре с ним всего, что принималось им с суровостью необычайной. Зато с какой радостью Петрович встречал тех, кто готов был слушать его днем ли, ночью ли, живя его верой, радуясь вместе с ним и огорчаясь, когда эта вера оказывалась в сла­ бых, не способных защитить ее руках. Такие руки виделись Петровичу всюду, где появлялись люди, ме­ нее фанатичные в следовании идее. Он и комиссара недолюбливал как раз потому, что тот, по его мнению, был недостаточно тверд. Не однажды говорил об этом в надежде, что комиссар поймет причину его обеспо­ коенности. Но надежда была хрупкая. А когда комис­ сар сказал, что у него свое понимание революции, то сделался неприятен Петровичу. Все же он медлил, не добивался снятия комиссара с дивизии, не был уверен, что красноармейцы поддержат. Но, не умея колебаться, решил действовать, однако комиссар к то­ му времени заболел, и его оставили в деревне и по­ шли дальше... Петрович не мог не радоваться этому обстоятельству, но радовался недолго, через неделю, удовлетворяя естественную для его натуры потреб­ ность, взялся за исполнение комиссарских обязанно­ стей и начал часто появляться в частях, говорил с людьми, был в состоянии найти доброе слово и обод­ рить, а то и потуже закрутить гайки, и уж тут не ко­ лебался. В конце концов, комдив обратил внимание на Петровича и сказал устало: — Ладно, комиссарь... Мне другого комиссара брать неоткуда. Петрович начал исправно исполнять должность комиссара. Но с комдивом так и не сблизился, с дав­ них пор относясь к нему насторюженно. Знал, нечест­ но унижать человека подозрением, но и поменять себя не мог. К тому же и комдив не предпринимал