Сибирские огни, 1992, № 2

ЗИЛ и получал удовольствие, угадывая в нем сродное своему разумению обо всем, что нынче совершается. Не многих Петрович числил подобными себе, и не от­ того, что привередлив, нет, просто чувствовал твердо­ каменность, а она нынче едва ли не главная его сущ­ ность, не каждому по душе. К примеру, комиссар вро­ де бы и не имел ничего против, однако ж она не бы­ ла его сущностью. Чего-то в нем, с точки зрения Петровича, не хватало, может, понимания неодолимо­ сти того, что пришло в первые дни революции и нын­ че жило в сердце. Петрович, прослышав о всесветном счастье, стал подвижникам, отныне всего его помыслы были обра­ щены к тому, чтоб подвигать людей к счастью, ко­ торое пока есть призрак, но скоро сделается доступно каждому, и тогда все унижаемые поверят в возмож­ ность счастья. Сам он поверил в эту возможность сразу, вера жила в нем, спокойная и твердая, ни от чего не зависящая, никаким страстям не подвергае­ мая, можно было подумать, что хозяин постоянно холит ее, оберегает от дурного сглазу, но как раз это­ го и не происходило, однажды вошедшая в сердце, она уже не страгивалась с места, разве что с годами все больше упрочалась. Случалось, подвигая людей к счастью, и нередко насильственно по отношению к ним, без их непосредственного участия, он замечал в лицах неудовольствие, а то и неприязнь, и удивлялся, хотел бы еще и еще раз сказать про всесветное счастье, во имя которого прибегал к насилию, и по,- рой говорил, и не всегда встречал понимание, и тогда удивление в нем исчезло, делался упрям и уж ничто не могло удержать от исполнения того, что в данный момент считал необходимым. Так он и жил, и был доволен, когда началась гражданская война, подумал, что именно она, очисти­ тельная, нынче и нужна, это его убеждение никто не мог поломать, даже смерть. Он не однажды видел людское страдание, но не терял присутствия духа и того, что неприкасаемо жило в сердце, и упорно про­ должал исполнять свою работу. Вера в возможность всепланетного счастья неиз­ менно жила в нем и в самые худшие для него мину­ ты, в те минуты, когда люди, с малых лет, как и он, знакомые с окаянной, по сию пору проклинаемой нуж­ дой, не желали принять его веру, полагая излишне высокомерной и чуждой не кому-то в отдельности, а