Сибирские огни, 1992, № 2

й в Лйцах у них поменялось, словно бы высветились и уж были не так черны. А скоро к ней подошла зем­ листо-серая, с короткой черной палкой в руке, с гла­ зами слезящимися и вся сморщенная старуха, взяла за руку и повела... И Анюта, успокоившись, не ослу­ шалась, покорно пошла со старухой, опустив голову и чувствуя, как слезы начали душить ее. Она пошла со старухой в дальний темный конец поляны, очути­ лась в землянке, где на полу валялись грязные овечьи шкуры, а потолок зависал над головой и было боязно смотреть, казалось, там, наверху, земля шевелится и через минуту-другую потолок рухнет. Но так лишь казалось: потолок оттого, видать, и мнился слабым, шевелящимся, что по нему все время скользили тон­ кие солнечные лучи, пробиваюшиеся в дверную щель. Стоило ослабнуть этому свету, как потолок, подобно всему, что окружало Анюту, сделался словно бы стоя­ щим от веку, от него веяло сумрачностью и, надежно­ стью, которая ощущалась и в самом воздухе, что на­ полнял землянку, тяжелом и неспешно ворочающем­ ся. Нестерпимо тянуло под открытое небо, но рядом была старуха, она поставила на стол миску с картош­ кой, а помешкав, отыскала в темном углу студеное, твердое, завернутое в желтую тряпицу, маленькое п черное, изрядно обкусанное, сказала вяло, кладя и это на стол: — Хлебушко. Сберегла маленько. Ешь, бедолаж- ная... Анюта вроде бы не сознавала в себе голод, а вот поглядела на еду и поняла, как голодна, накинулась на картошку в мундирах, холодную и жидкую. Не заметила, как съела все, что было на столе, и сейчас же почувствовала невероятную усталость, не помни­ ла, как доползла до кровати и провалилась в черную бездонную яму, наполненную страшными видениями. Спала недолго, соскочила с овечьих шкур, мокрая от тягостной тревоги, что вдруг окатила ледяной волною. — Я пойду, пойду... — прошептала, видя, что п старуха поднялась и смотрит на нее растерянно. — Куды, милыя?.. Иль не поглянулось у нас? Иль стыло все, худо? Дык, опеть же. Бог даст, сладится и будем жить, как люди. А че?.. — Муж у меня там, па реке, — все больше трево­ жась, сказала Анюта. — А я позабыла о нем. Госпо­ ди, грех-то!.. Он же больно!!, слабый, рукой не поше­ велит.