Сибирские огни, 1992, № 2

самооожженцев, приверженцев оГечёских ваветов, искателей ВемЛй обетованной. Его жизнь, его судьба — пример, нравственного и творческого подвижничества.. О таких характерах на Руси говари­ вали: его удел не барские хоромы, а сума да тюрьма. В остроге сидел молодой поэт при царе, в остроге кончилась и его многостра­ дальная жизнь при советской власти. Нельзя, говоря об адресах жительства Клюева, не закончить эту главу строками письма, посланного из Томской ссылки в 1936 г. Н. Ф. Христофоро.вой-Садомовой: «За дощатой заборкой от моей каморки — день и ночь идет современная симфония — пьянка, дра­ ка, проклятия,— рев бабий и ребячий, и все это покрывает доб­ лестное радио. Я, бедный, все терплю. Второго февраля стукнет три го.да моей непригодиост-и в члены нового общества!» . Таково последнее пристанище поэта, из которого, судя по пись­ мам, он еще надеялся вернуться к нормальной, полезной для наро­ да деятельности. Впрочем, самое последнее было — Томская'тюрьма. Но вернемся к клюевским местам на Фонтанке. Дом № 50 — Союз писателей, дом № 64 — наши семейные пенаты. И, наконец, ФонтаНка, угол набережной и улицы Белинского. Здесь, как сооб­ щает путеводитель, «открывается вид на выдающийся памятник культового зодчества — церковь Симеония и Анны, сооруженную в 1731—1734 гг. архитектором М. Г. Земцовым». Вот в этом храме 7 апреля 1927 года произошла еще одна встреча Н. А. Клюева с моей семьей. Как свидетельствует метрическая выписка, я родился 28 марта 1927 года. Мать после родов решила, оставив семью отца, побыть первое время со своими родителями на Фонтанке, где Пелагея Ар- тамоновна и старшая мамина сестра Мария могли помочь по уходу за новорожденным. Хлопот была масса. Тем не менее Иван Петро­ вич не хотел медлить с крещением внука, рождению которого был чрезвычайно рад. Он послал моего отца в ближайшую церковь. И скоро тот вернулся с сообщением, что обряд крещения назначен че­ рез неделю. Кого выбрать в крестные? С крестной матерью реши­ лось быстро: ею вызвалась стать моя тетка Мария Ивановна. С крестным отцом было труднее. Долго прикидывали разные вариан­ ты. пока дед не сказал: «Да чего голову ломать. Представитель­ ней Николая Алеьц:еевича никого не придумаешь. Он сам святой человек...» На том и порешили. Отец получил задание пригласить Клюева. 4 апреля вся торжественная процессия двинулась из ворот быв­ шего елисеевского особняка пешком по н аб^ежной к видневшейся невдалеке за Невским Земцовской церкви. Семидневного виновника события поочередно несли на руках, закутанного в одеяла, мать, бабушка, будущая крестная. Сопровождали родителей моих Миха­ ил Макаров, Леонид Борисов и другие знакомые. По дороге отец вздыхал: «Мечтал Есенина на такой праздник позвать, да вышла незадача...» Едва процессия успела подойти к входу в храм, как у подъезда остановился извозчик. Ступив на подножку кареты и наклоняя ее своей грузной фигурой, на тротуар спрыгнул «крестный отец*, дер­ жа под мышкой два аккуратно завернутых пакета. — Ну, где мой дорогой крестник? — обратился Клюев к Ивану Петровичу и, подойдя к матери, бережно приподнял покрывало с лица новорожденного: