Сибирские огни, 1992, № 1

вителя, не нашел ничего другого, как дать шпоры ко­ ню и ускакать прочь... Город был пуст, во всяком случае, так подумал капитан Терновой, когда оказался в его черте просто так, без надобности, потянуло посмотреть на милый особнячок в центре города, где провел незабываемые минуты. Особнячок принадлежал генералу Твердо- хлебскому, а точнее, его супруге Софье Никаноровне, про нее говорили, что она есть среднее между госпо­ жой де Сталь и Сонькой Золотой ручкой, в свое вре­ мя популярной в России лихими налетами ее мо­ лодцов на банки и квартиры зажиточных граждан. Но Терновому наплевать, что говорили о Софье Ника­ норовне, много ль ньгаче в заварухе-то не потерявших себя женщин, все переплелось так, что черт ногу сло­ мит. Ах, увидеть бы еше раз Софью Никаноровну! Что за женщина! Дивная, с ласкою в глазах! Приня­ ла его куда с добром: и чайком попотчевала, и лю­ бовью не обделила... Поехал тогда в город с полков­ ником Махиным. Генерал попросил: не оставляй од­ ного, вдруг в немилость попал к высоко нынче сидя­ щим людям, как бы не обидели... У них суд короток. И впрямь короток. На вокзале оттерли Тернового от полковника молодцы в цивильном, судя по повад­ кам, офицеры. С тех пор Махин как в воду канул, уж много времени спустя узнал, что увезли несчастного на русско-японскую границу, там и пристрелили... Не простили, что был близок с социалистами-револю^ ционерами, выступал против Верховного. Терновой тогда бродил по городу ошалевший, искал полковни­ ка, любил его, как, впрочем, и все офицеры в народ­ ной армии. Но разве найдешь?.. Очутился у особняч­ ка, глядь, вроде б те же молодцы трутся у низкого, из белой, тщательно оструганной доски, заборчика, шепчутся... Недолго медлил, выхватил пистолет... — Руки!.. Был в ярости, ему ничего не стоило перестрелять всех, и они, кажется, поняли это, лица побелели, как заборчик, возле которого терлись... Подбежал к ним, стал спрашивать, куда дели Ма­ хина. Но те молчали. Выстрелил, и не в них, чуть в сторону, и тогда один сказал в смятении: