Сибирские огни, 1992, № 1

ти иа Тихого океана в Северный Ледовитый, как к весьма демократичному командующему Черномор­ ским флотом, благосклонно принявшему февральскую революцию и полагавшему, что, наконец^о, власть в государстве перешла к честным людям, в ком нуж­ дается исстрадавшаяся Россия и без кого невозможно успешное окончание войны. Но надеждам не суждено было свершиться, слабый и безвольный человек, ад­ мирал очень скоро сделался игрушкою в руках поли­ тических интриганов, а то и попросту головорезов вроде атамана Красильникова. Генерал ехал чуть сзади Верховного, а подле них кружились, горяча лошадей и красуясь, верхоконные из адмиральского конвоя, сплошь в сербской, яркой, петушиной форме. Они вызывали у генерала раздра­ жение нарочитою, искусственною лихостью, за кото­ рою углядывалась определенная, ничем не прикры­ тая мысль: «А мы что?.. Нынче мы здесь, охраняем Правителя, а завтра могем очутиться в другом месте, при другом начальнике, и там не будет нам худо, мы такие, везде надобны со своею лихостью». Среди рус­ ских сербов генерал не сразу рассмотрел начальника конвоя, а им был тот самый матрос Киселев, кого за своеволие звали «воеводою», боялись и ненавидели... Он снова начал думать о Верховном, к которому, не­ смотря ни на что, испытывал искреннюю симпатию и жалел, что не мог быть полезен ему, и догадывался, что адмирал по нелепой случайности очутился не на своем месте. Да, он жалел Правителя, но в его жало­ сти не было сочувствия к человеку, кто, генерал был убежден, больше других повинен, что им нынче гро­ зит катастрофа. Выло другое, может обычное челове­ ческое участие: вот, дескать, адмирал очутился не на своем месте, так сложились обстоятельства, и он стал во главе белого движения, думая, что после этого все само собой образуется. Не однажды слышал, что единственно, чего не хватало белому двинсению, — авторитетного честного человека, известного не толь­ ко в России, кто сделался бы з н а м е н е м. А имен­ но таким человеком считал себя, и, кажется, не из одного самолюбия. Но адмирал ошибался, что все образуется, как раз этого не могло произойти, ника­ кая, даже самая выдающаяся личность не вправе быть знаменем, если не связана множеством уз с , 42