Сибирские огни, 1992, № 1

— Читай, Валентина!! — внушительно говорит Кошкин. — У тебя десять классов образования. Для виду подержав листок в руке, Валентина ставит внизу зако­ рючку и куда-то пропадает. Рассеивается как пар. Мы с Кошкиным закуриваем и минуту-другую сидим, расслабясь, пускаем молча дым. Заходит участковый Глухарь. «У тебя, Димыч, кассеты нету ин­ тересной?» — «Нет... Сдал. Остались Прокудинские. Там дерьмо одно...» А потом, когда мы вновь остались одни, Кошкин подарил мне ге­ ниальную мысль. Дело не в плохой работе милиции, сказал он, дело в преступнике. Преступник, если он преступник, рано или поздно все равно себя обнаружит. Вот одного недавно взяли в Первоозерном — мочился на тротуар. В отделении стали разбираться — оказалось, ре­ цидивист, в розыске находился. Именно, думаю я. Так и должно быть. Посеешь характер — по­ жнешь судьбу. Несостоявшийся подвиг в дежурке Чайкин беседует по телефону с каким-то шизофрени­ ком, а мы — Волов, Глухарь, лейтенант из вытрезвителя, румяно­ губый сержант и мы с Кошкиным — слушаем их разговор. «А вы к врачу не пробовали? — улыбается в подбритые капитанские усы Чай­ кин. — Жена? Ну и что же? Вы ей что же, не доверяете?» Мужчина на той стороне провода кроме шизофрении страдает еще импотенци­ ей и каждый день звонит дежурному инспектору, отводит душу — жалуется на жену, на жизнь и вообще все прочее на белом свете. Местные (народившиеся рэкетиры) похитили председателя коопе­ ратива, и вот сейчас формируется группа ехать туда, в пасть к ма­ фии, на дежурной машине. С изнасилованьем, успокаивает Кошкина Ролов, ты после займешься, он ведь тут, в камере, паренек-го, и ни­ куда он от тебя не денется. — У них все, — мрачно болтая гладкой ногой, борется с раздра­ жением Глухарь, — а у нас даже бронежилетов нету. Кошкин, не отвечая на утешения Волова, поддерживает Глухаря: — Я без автомата, — ни к кому в частности, но ко всем вместе обращается он, — на захват не поеду! И мне, столь бездумно напросившемуся сопровождать Кошкина, впервые за сегодня делается страшно всерьез. И не как у Льва Тол­ стого в рукопашных атаках — «страшно и весело», а совсем по-дру­ гому: тупо страшно, наподобие козла, ведомого на заклание. Кроме как терпеть страх да идти дальше, козел сделать не может ничего. Посылающие нас Волов и Чайкин принужденно улыбаются. Или это кажется мне от ситуации? Бензин и тот для оперативной един­ ственной машины Чайкин добывал через брата-водителя, по блату, в сущности. До сих пор не вывезен труп мужчины, что, поругавшись с женой, стукнул ее молотком, а после, когда ее увезли, не справив­ шись с переживаниями, повесился на брючном ремне в ванной комна­ те. Женщине в травмпункте зашили на темени кожу и отправили на­ зад, она вернулась, а... Чайкин разводит жилистые руки: ну а что сделаешь-то, где машину взять вывозить? Между тем минуты идут, мы ждем. Председатель кооператива позвонил откуда-то своей жене, а она по его просьбе сюда, в РОВД.