Сибирские огни, 1992, № 1

— Долю сколько обещали? — торопит, словно бы все давно уже зная, Кунгерович. — Десять-пятнадцать рэ в день. — Так, — говорят ему. — Хорошо, Марат. Он отвечает с паузами, и видно, что изо всех сил хочет сказать поменьше. «Не закладывать» остальных. И как-то понятно, почему для «завода» посылали его. На вид он из приличной обеспеченной семьи. Из чуть ли не «культурной» даже. Хотя крупный — сильный, поди. Волосы аж отблескивают вороньим крылом. Легенда у него, что Саша — это его первое дело. Что с «трясуна­ ми», как зовет их Кунгерович, он только познакомился, что и его они якобы тряхнули, а раз у него «не оказалось», заставили помогать. — Кто из старшаков подходил? — самособойной своей скорого- ворочкой выясняет Кунгерович. — Один, — понимает его само собой же Марат. —■Назвался Ген­ рихом. — А у этих, что с тобой ходили трясти, кто у них в авторитете? Красивый Марат задумывается, слегка надув полные красные губы. — Никто, — решает он сказать. — Каждый у них сам по себе. «У них...» Видимо, легенды на случай засыпки прорабатываются заранее, возможно, даже кто-то дает квалифицированные советы, думаю я. — Клички знаешь? Н-нет, не знает... Нет! — А как они друг друга называли? — подводят ему крючок. Марат молчит, пребывает в замешательстве. — А подъезд, — задает вопрос Кошкин, — они тебе указали, куда завести? Нет, они сказали, смотри, где народу не будет. Марат проводит рукой по смуглому атласному лбу. Рука вздрагивает у него. У одного подъезда бабки стояли какие-то, так он в другой. Живет с матерью, выясняется. На окраине города, в Ромазаново. Месяц назад закончил автодорожный техникум. «Это ты сейчас такой тихонький, — мелькает у меня мысль. — А там-то, на природе, ты, поди, не такой совсем...». — Одеваются похуже, чтобы сменяться? исследует Кунгерович. Марат не понимает. Развивает свою легенду: вчера, мол, они его на стреме ставили, а сегодня велели «вести». • — Так как, говоришь, кличка у того? — Н... Н-Н...У Н-ну...да. Нуда, кажется, — вспоминает он якобы с трудом. — Нуда, он как выглядит? — Маленький такой. Нос здоровый. — А еще кого знаешь? — На пятом со мной стоял — Тонкий, кличка. У них, у тех па­ цанов, мелочь была. Ее им вернули. — А у первого парня? — у Саши, имеется в виду. — Сказали, двадцать рублей. — Ты к скольки приехал на рынок? — К десяти должен был. — А приехал? — К двум. И дальше-дальше-дальше — с повторами, с возвращеньями к истоку. Долго. Нос, гляжу я, у Дмитрия Анатольевича уже в черни­ лах и опять он закусил язык. Пишет, старается.