Сибирские огни, 1992, № 1

Ветеу чуть не сдувал меня с лавки, я вжикнул молнией куртки, застегивая ее до подбородка, поднял воротник — мне вовсе не холодно было. Прибежала жалкая собака с поджатым хвостом, долго не реша­ лась приблизиться — все-таки решилась и опасливо обнюхала мои сапоги. Глаза у нее были преданные. Я с собой захватил из дома сладкую булку и теперь об­ радовался своей случайной запасливости, булка ока­ залась кстати. Собака съела булку с большим удо­ вольствием, вкусно облизнулась и тут же улеглась у моих ног, будто мы с ней были знакомы всю жизнь. Охраняешь? — сказал я. Она расслабленно вильнула хвостом. Ну, спасибо, родная, сказал я. Я смотрел на далекий правый берег с трубами, холмами и невысокими зданиями, — вид был очень провинциальный, я вспомнил хэдтографии городов прошлого века и поразился сходству, дополняя уже пейзаж в воображении веселыми разноцветными ку­ полами церквей. Низкие тучи шли над рекой, почти по реке, почти опираясь на реку — им было тяжело, одышка замучала, — волны бились в берег, то и дело сыпал мелкий дождь — и хорошо, хорошо. Господи! Внутри ровно горел огонек. Зрение было четким и яс­ ным. Просто есть одно тихое и радостное слово — Бог,— Который надо всем, во всем. Так славно стало от сво­ его смирения, согласия. Трехступенчатая лсствичка поднималась в небо — теза, антитеза, синтез — а супщость-то одна, я все увидел. Есть три ступени Богопознания — знания фоль­ клорное, схоластическое и истинное. Наиболее несомненные (когда просто Бог — надо всем, во всем) — первая и последняя. Первая — это голая интуиция, чувство. Первобытный человек чув­ ствует Бога, и всё то же происходит и в ребенке, у ребенка нет тела, нет разумных сомнений, он просы­ пается утром и начинает летать, а Бог — рядом, ребе­ нок только не может определить, что это Бог. Фоль­ клорное знание Бога неправильно лишь в том смысле, что оно мгновенно разрушается растущим разумом, и теза опровергается (будто бы) антитезой, схоласти­ ческим знанием Бога. Эта ступенька логических упражнений, отверже­ ний, ниспровержений и теодицей. Логика трагична.