Сибирские огни, 1992, № 1

т е и что совершается нынче, В свое время он не усто­ ял перед Алмазовым и обещался былгь полезным контрразведке. Так получилось скорее оттого, что не к кому было обратиться за советом, выяснилось, что он один, никого рядом с ним, кто бы, на худой конец, посочувствовал тому, что он, обладая воинскими спо­ собностями, все не выберется из малого офицерского чина. И спасибо подполковнику, что отыскал, выде­ лил средь множества других. К тому же все, что Ал­ мазов предложил, не противоречило собственному ми­ роощущению, а являлось как бы продолжением его духовной сущности. Нет, он не стеснялся тайной службы в контрраз­ ведке, полагая, что и подобная служба нужна, хотя чаще осуждаема офицерами, странно, словно бы мож­ но обойтись без нее, плохо лишь, что в таком случае утрачивал преимущество перед людьми, с кем выпало служить. А что, было и преимушество? Еще бы!.. На­ доело на батарее, никто не помешает пойти в контр­ разведку и поговорить с Алмазовым, а случится уда­ ча, отвести душу, допрашивая тех, кто попадал в контрразведку. Было по душе допрашивать, наблю­ дая, с какою порою робостью отвечал отступник, с особою старательностью подбирая слова, точно эго что-то значило в его положении, словно бы до послед­ него часа не терял надежды вновь обрести свободу. Но Бельский-то знал, что надежда ни на чем не осно­ вана, не припомнит, чтоб попавший в руки к Алмазо­ ву спустя время оказывался в безопасном для себя месте. «Э, нет, брат, шалишь!..» — бывало, говорил он и холодно смотрел на отступника, который не ве­ рил молодому офицеру и упрямился, твердя, что еще не все потеряно... Вельский был наблюдателен и умел разглядеть, что творилось в душе у несчастного, и это по-особенному остро и жгуче волновало. И уж вовсе чувствовал себя поднявшимся над другими, если от­ ступник вдруг начинал видеть в нем не просто челове­ ка, причастного к делу, а человека, кто в состоянии не только наказать, а и помиловать. В эти минуты Вельский зажмуривал глаза и мысленно отыскивал подле себя не одного невольника, а сотни, тысячи лю­ дей, и все они зависели от него, он был их небесный владыка и царь. Пускай недолго, всего лишь минуты он жил жизнью, не похожею на собственную, привычно скуч