Сибирские огни, 1992, № 1

сосредоточенным на одной мысли, а слегка растерян­ ным, опаска мучает: вдруг заметят его состояние и скажут устало: «Комдив-то... чудак...» Однако ж ны­ нешнему непокою была иная причина, а не наступле­ ние темноты и всего, что связано с нею. Он особенно остро почувствовал это, когда вышел из избы и очу­ тился на пустом подворье, где все словно бы взывало В нему и требовало того, что нынче и при желании не смог бы исполнить; это было неприятно, наводило на горькие мысли, которые отталкивали своею не- свычностью с тем, о чем обычно думал, а думал он или, во всяком случае, стремился думать о том, что понятно и близко, и терялся, если мысли оказывались чужеватыми и пугаюш,ими своею неожиданностью. Комдив намеревался встретиться с Грининым и те­ перь неторопливо шел по околичной, застеленной де­ ревянными тротуарами улочке, на которую падал из окошек слабый свет, снег лучился, поискривал, и гла­ зам было больно смотреть на него. Комдив не знал, в какой избе отыщет Гринина, а стучаться в ставни, спрашивать, беспокоя людей, не хотелось, все ж вы­ нужден был стучаться и спрашивать, и, когда уж помнилось, что нынче не отыщет Гринина, повезло... — Ну, пошли, пошли, не упирайся, поговорим у меня... Гринин недолго отказывался, и скоро они оказа­ лись в избе,- где остановился комдив. Ординарец при­ нес чаю. и комдив сказал : — Ну, как живешь? Не шибко разобиделся на нас с комиссаром? Гринин удивился: комдив как будто чувствовал себя виноватым и оправдывался, — стало неловко, уважал комдива и не желал бы видеть его унижен­ ным, сказал поспешно, точно боясь услышать еще бо­ лее неожиданное: .— Да нет, нет! Что вы?.. Я отлично понимаю и думаю, что еще легко отделался. Когда б не ваше за­ ступничество, бог весть что могло произойти. — Ладно! Ладно! — недовольно сказал комдив, помедлив, спросил: — Как живешь-то? Говори... Гринин пожал плечами и промолчал, а что, соб­ ственно, мог сказать про свою теперешнюю жизнь, когда еще и не думал о ней, как-то так получилось, что он вроде бы существовал сам по себе, а она текла возле него, нет, ему нечего сказать про свою жизнь...