Сибирские Огни № 012 - 1991

Слава Богу, вашего отца уже нет в живых, и он ничего не узнает,— Он помолчал, взор его вновь посуровел, он сжал губы.— Я — друг вашего отца, и я попытаюсь сделать для вас все возможное. Но есть лишь один выход: вы должны сослаться на временное помрачение рассудка. В ярости взвился я на ноги, простирая к нему руки, готовый заду­ шить его. На тыльной стороне правой руки я заметил огромное алое пятно. Содрогнувшись, я спрятал руку за спину. — Вы хотите сказать, что вы в е р и т е в мою виновность? — я почти кричал.— И вы еще называете себя другом моего отца?! — Косвенные улики против вас,— мягко промолвил адвокат.— Не хватает лишь мотива убийства. — Ага!— торжествующе вскричал я.— Да мотива-то и нет! Его нет и не может быть! Вот тут-то я их обойду — и вас тоже, коли вы поверили, что я убил. — Безумцам мотивы не требуются,— отвечал он.— Признаю, что­ бы доставить вам удовольствие: да, вы в е р и т е в существование той женщины; признаю даже, что вы не п о м н и т е , как застрели­ ли Спенсера. Но вы не в себе, мой мальчик. Болезнь, погубившая жизнь вашей матушки... Однако,— тут он поднялся.— Что ж, когда вам предъявят обвинение в суде, я подам просьбу о признании вас невменяемым. — А я не согласен! — резко вскричал я. — И я докажу, что я не сумасшедший! .— Если вам это удастся, вы отправитесь на эшафот,— мрачно произнес он,— и никакое мастерство никаких адвокатов не сможет вас спасти. ...Он ушел, а я распростерся на кушетке, размышляя, размышляя... На правой руке моей светилось алое пятно!.. Длинный узкий проход с решетками по бокам, а в конце — веревка!... Наконец мне удалось забыться сном. Проснувшись, я ощутил в себе огромную перемену. Совершенно четко я увидел способ спасти себя, порвать цепь уличающих меня обстоятельств. Все, даже мой адвокат, считали меня виновным. И он еще называл себя другом моего отца! Что ж, я докажу, что он:* ошибаются, я отыщу доказательства! Как ни странно, начал я с того, что послал за Гэрроном. Войдя в камеру, он буркнул приветствие и уселся напротив моей кушетки, ф. глядя на меня горящими глубоко посаженными глазами, без всякого выражения на белом, как мел, лице. — Я не собираюсь делать признание, — сказал я,— Знаю, вы счи­ таете, я лгал насчет женщины, пробежавшей мимо моей комнаты, и о том, что я слышал лишь один выстрел. Знаю, что пятно крови на моей руке, в сочетании с обнаружением бесшумного «максима», предположительно моего, сочтут в суде достаточно важными улика-