Сибирские Огни № 011 - 1991

узнала меня — и потому почти не смотрит в мою сторону, смеется про себя и думает, вспомню я ее или нет. А поди тут вспомни, когда я был почти без памяти, а потом и вовсе не знаю, как до­ брался до Сельца». ...Проснулся я тогда на печи: в голове и во всем теле такое, что боязно шевельнуться, а тети Катин голос настойчиво донимал ме­ ня откуда-то сзади и снизу: «Эй, вставай! Слезай давай с печи, а то одуреешь там от жары... Слезай, тебе говорят!» Я слез, сел у окна на лавку: за окном серо, сумрачно, и не по­ нять — утро ли вечер на дворе. — А сколько время сейчас? — спросил я, боярь шевельнуть го­ ловой. — На что тебе время? — недовольно ответила тетя Катя. — Время ему понадобилось... Ты посмотри, чего я делаю! Я посмотрел: тетя Катя сидела у припечика на низенькой та­ буретке и выщипывала из моего полушубка репейники, обильно усыпавшие обе полы его снизу и спереди. — Ой-йе-йе! — сказал я и, видимо, покраснел, потому что у меня кровь больно ударила в голову. — А шарф... — Она показала мой длинный пижонский шарф, тоже густо усыпанный репьями. — Заявился вчера — я думала, черт какой-то приперся. Ты хоть помнишь, как пришел? — Не помню... — сказал я, пропадая со стыда. Но с облегчени­ ем подумал вслух: — Как еще я в ДК не заперся в таком виде?! — Да уж лучше бы в таком виде заперся — меньше бы сканда­ лу наделал1 — сердито ответила тетя Катя. — Вот попрут теперь с учебы! — Как?.. За что попрут? Почему?! — Я не понимал, что она говорит: ну выпил с горя — многовато, конечно... проводил какую- то девушку... но я никого не обидел, ни в какой драке не участво­ вал... — Что, совсем ничего не помнишь? — усмехалась тетя Катя. — Не помнишь, как вырядился милиционером и отправился в клуб? — Я?1 — Ты, а кто же еще! Надел Олегову форму и подался... — В клуб? В наш? В Сельце?! — Где там — в наш! В Суздаль поехал... Я гляжу — нету. Вы­ скочила — туда, сюда — нет нигде!.. Дальше я с ужасом выслушал тети Катин рассказ о том, как я пришел в ужасном виде, однако тут же засобирался назад в ДК. Тетя Катя — не пускать: куда, мол, ты весь в репьях. Я вроде бы уразумел, согласился. Потом увидел Олегову форму и стал ее ме­ рять и крутиться перед зеркалом. А Олег — тети Катин квартирант, милиционер, — спал в это время перед ночным дежурством. Тетя Катя, значит, на минуту отвернулась по хозяйству, — а я и был таков: остановил, должно быть, машину на дороге: милиционер же! — любой затормозит — и в Суздаль, в Дом культуры. А там уже почти все разошлись — клубные работники да дружинники еще ос­ тавались. Увидели бородатого милиционера — подивились, но ско­ ро сообразили, что дело нечисто, скрутили меня — да в милицию. А Олег-то вскочил сразу — и в Суздаль. Объяснил там что-то, за­ брал меня из участка, — а уж что дальше будет, она, тетя Катя, этого не знает... Что я пережил в тот момент — невозможно описать. Я хотел было сразу уехать. — Прямо так и поедешь в репьях? — усомнилась тетя Катя. — На хоть из шарфа-то повыдергай!