Сибирские Огни № 011 - 1991

ВТО, но отдыхать мне уже надоело, да и захотелось повидать близких людей, С которыми бог знает когда еще смогу встретиться. — А бороду чего сбрил? — поинтересовалась тетя Катя. — На­ доела? Или молодишься уже? -*» Начальству не нравится, — честно сознался я. — Намекали, намекали — ну, я и решил... — Дак и правильно, — поддакнула Клавдя. — Ты, чай, партей- ный — на что оно тебе. — Ох, умна! — тетя Катя всплеснула руками и энергично по­ качала головой. — При чем тут партейный?.. А как же Владимир Ильич при бородке был?.. А Маркс и Энгельс? А?! — Клавдя не нашла что возразить. — Во-от1 Не говори, чего не знаешь! — Тетя Катя помолчала, поглядела на меня пристально — и вдруг рассмея­ лась: — А помнишь, как я тебя за будущего батюшку выдала? Я тоже рассмеялся, и даже Клавдя слегка улыбнулась — хотя, как помнится, она не одобряла той тети Катиной выходки. ...Я тогда сидел на этой же лавке у стола, а тетя Катя возилась у печки и рассказывала про свою жизнь. Я любил эти ее рассказы, хотя ничего особенного они не содержали: мало ли у нас таких женщин, которые после войны без мужей поднимали на ноги детей (у тети Кати их было пятеро) — вырастили их, выучили — и ду­ мают о них по-прежнему обо всех с одинаковой заботой — и о тех, кто рядом живет простым сельским трудом, и о тех, кто где-нибудь далеко ходят в больших начальниках — военных или гражданских... И тут вошла какая-то бабка — сухонькая, сморщенная — по­ просилась отдохнуть. Она, как я понял, была из соседней неболь­ шой деревушки, а ездила в Суздаль на воскресную церковную службу. Ей предстоял еще порядочный путь пешком, а тети Ка­ тин дом стоял, как я уже говорил, недалеко от дороги и автобус­ ной остановки, и потому к ней часто заходил разный странствую­ щий народ. Бабка села на лавку у двери, попросила чаю, развязала узелок, достала баранку, стала есть ее, обмакивая в чай. При этом она как- то очень странно поглядывала на меня: глянет — и тут же потупит­ ся, как девчонка. Я подумал, что мешаю, может быть, какому-то нужному ей разговору — и ушел в горницу. И тотчас услышал, как бабка приглушенным голосом спросила: «Кто это у тебя, Катя?» «Кто-кто! — недовольным и таким же приглушенным голосом отве­ тила тетя Катя. — Сама не видишь?» «Да ты что?! Неужели?! —■ поразилась бабка. — И откуда же он? При какой церкви?» «Ни при какой, — все так же недовольно и абсолютно серьезно отвеча­ ла тетя Катя. — Учится он... в этом году заканчивает». «Ой, Ка­ тя! Вот бы его к нам в Суздаль... а то приедет из Владимира ба­ тюшка — раз в неделю отслужит...» «Это уж куда пошлют». «А ежели захочет сам, а мы бы в епархию прошение написали...» «Ну, говори с ним!» «Ой, что ты! Я не сумею... Ты бы сама. Он тебе, чай, родня какая?» «Племянник». «Вот и поговори, а?» «Поговорю, — .пообещала тетя Катя. — Ему нравится в наших местах». Бабка скоро ушла — очень довольная, — а тетя Катя долго по­ том подтрунивала надо мной, уверяя, что не поздно еще переме­ нить профессию. — Я потом повинилась перед ней: ох, осердилась! До-олго не ваходила ко мне. — Тетя Катя помолчала, потом чуть подмигнула мне и, кивая на Клавдю, сообщила: — Клавдю-то нашу в эконом­ ки берут, а она не соглашается... Чего боишься-то, Клавдя? — Такое дело... — задумчиво ответила Клавдя.