Сибирские Огни № 011 - 1991

— Так это же хорошо... — А разве я говорю, что плохо? Я бы и сама пошла, да неког­ да. А Клавде чего: поживет у дочери — ко мне, от меня к дочери — вольная птица. Я взял косу и хоть не очень умело, но быстро обкосил яблони. Тетя Катя в это время собрала яблоки в большой эмалированный таз — и я отнес их в дом. Ведоме тоже ничего не изменилось: та же русская печь: на ко­ торой я жарился однажды, выгоняя простуду; тот же стол в пе­ реднем углу под картинками «божественного содержания», тот же чугунный рукомойник на столбце — вроде чайника с двумя соска­ ми: все по-старому, все на своих местах. Я постоял, огляделся — и не удержался, пощупал гладкие, точно полированные, стены цвета слоновой кости, источающие какое-то особенное внутреннее тепло. — Чем же тебя потчевать, гость нежданный? Курицу, что ли, зарезать? — Пощадите курицу, тетя Катя, — взмолился я, — пусть она живет себе... Я бы редьки сейчас и картошечки в мундире с капу­ стой и с постным маслом. Тетя Катя рассмеялась. — Любишь, значит... не забыл еще? — Не забыл, тетя Катя. И часто вспоминаю, как мы трапезни­ чали, бывало... — И тут спохватился: — Магазин-то работает у вас? А то я не успел ничего прихватить для встречи. — У нас белого-то нет хорошего. Джин какой-то продают за­ граничный. Но мужики берут — говорят, ничего... Я пошел в магазин, купил джину, а на обратном пути завернул в клуб. Хористки — человек двадцать пожилых женщин и стару­ шек— сидели в бильярдной на расставленных полукругом стульях, а перед ними расхаживал энергичный седовласый мужчина и гово­ рил осевшим голосом: — ...Встречаемся послезавтра в это же время. Прошу всех на­ деть лучшие наряды, как если бы это был ваш любимый праздник! — А разве нас по телевизору будут показывать? — спросил чей-то голос: я не углядел в щелку. — Говорили ж по радио только. — Нет, по телевидению показывать не будут, — устало ответил мужчина, —• мы пишем для радио. Но... как бы это объяснить... — Он запрокинул голову и воздел руки кверху: — Песня — это полет духа. А дух любит чистоту и праздничность. — А ведь верно, — подтвердил другой голос. — Завтра суббо­ та — побанимся, поспим хорошо, а утром как нарядимся, да собе­ ремся — песня сама запросится. — Именно! — обрадовался мужчина. — Я именно так и думал! Хористки зашевелились; заговорили оживленно. Я понял, что Клавдя скоро освободится, но стоять под дверью было неловко: кто-нибудь войдет или выйдет — и долго будет гадать, что я за птица, и что мне тут надо с бутылкой в руках. Когда я вернулся, у тети Кати уж картошка варилась и редька была почищена, и капустка янтарной горкой вздымалась в эмали­ рованной миске на столе. Вскоре явилась Клавдя — тоже мало изменившаяся, только по- сутулевшая, — немного удивилась, а в остальном, будто неделю назад виделись. За столом я рассказывал, что работаю в газете, в отделе куль­ туры — и за внимание к театру поощрен путевкой в Дом отдыха