Сибирские Огни № 010 - 1991

щает лидер уже радостное известие, и сограждане ре­ вут от восторга... «И даны мне были слезы дивно обильные...» Это-то помните?.. Лесков. «Все я о родине плакал...» Что с Тобой стало, милая, что сделалось, если раньше, бывало, сам царь, Петр Алексеевич, с лопа­ тою ли, с топором ли в руках ходил у тебя в простых работниках, а эти нынче — в прорабах? Когда в последний раз был в станице, сильно за­ болела мать, мне пришлось задержаться, и волей-не­ волей время для меня как бы затормозило свой бег: из обыкновенного налетчика, которым среди нашего — да и только ли нашего! — брата несть числа, как говорится, я превратился в обычного жителя своей Отрадной, в станичника, тем более что сложностей в превращении этом было не так много: ну, словно на­ дел какую-то старую одежду и вдруг вспомнил, что когда-то была — твоя любимая... Из дома «бежал» в больницу, а потом «в центр»: по дороге спрашивал у знакомых, что где «дают», от­ стаивал в очередях и все слушал с детства знакомый говор: «Ну, а твой жишь чи ни пьеть?..» — «Не, ни пьеть. Пока куры ни сядуть!..» Шел потом к соседу помочь ему — подержать свинью и оставался потом на свеженину. Ходил по родственникам. Ездил по станицам. И слушал все, слушал, слушал... В станице Надежной, в Надежке, когда устроился в уходящем в райцентр, полупустом в середине дня, маленьком автобусе, пожилая женщина, сидевшая впереди спиной к водителю, с открытым любопыт­ ством в меня долго всматривалась, потом спросила нараспев: — Да вы чи и не здешний?.. Смотрю, не наш вроде? Стал что-то такое говорить: по корням сосед, мол, — отрадненский, но в станице давно уже не живу. Кто его нынче разберет: наш — не наш?.. — Глядю — не фотограф? — продолжала рас­ сматривать меня женщина. Обычно, чтобы себя не «навеличивать», отвечаю, что литератор, мол, но тут, пожалуй, другой случай, вслед за этим придется все равно уточнять, да к тому же доверительный тон женщины располагал к откро­ венности и я улыбнулся: