Сибирские Огни № 010 - 1991

ми снизу, и, пека рассматривал, как колечко снима­ ется, он терпеливо потрепывал крыльями. Защелки, о которой жена говорила, не было — был язычок, вдетый в проушинку и загнутый: как на болгарской стеклянной банке с перцем либо с горош­ ком. Руки у меня подрагивали, когда концом ножниц отжимал язычок, а он все пытался перемяться и все потихоньку, словно для равновесия, отмахивал крыльями. Дверь в кабинет раскрылась, и оттого, наверное, что он трепыхнулся посильней, я тоже невольно вски­ нулся... Мотая сонной башкой, раскачивая толстый свой хвост, вплелась собака: или услышала мой го­ лос, или еще как догадалась, что в кабинете что-то такое происходит — и вдруг без нее? — Лежать! — сказал я негромко. — Не подходи, Квета! Фу!.. Лежа-ать! Она плюхнулась на пол, немигающие глаза уста­ вила вверх, на стол. Потихоньку вытащил из колечка тонюсенькую пергаментную бумажку, развернул. Крошечными пе­ чатными буквами было выведено: «Искали душу, не найдут тела. Ты отвыкай. Это не жестокость. Необхо­ димость, пойми. Пойми все. Прости. И держись». «Худо ему! — проносилось у меня, пока перепи­ сывал текст на краешке того самого листа, где во­ круг голубиной марашки все шире расплывалось влажное пятно. — Ох, и худо!.. Горькие слова. Какой грустный текст!» Голубь вытянулся, забил крыльями, отряхиваясь, и я заторопился... Сделал все, как было, снова сом­ кнул вокруг птицы растопыренные пальцы, словно еще придерживая, потом все-таки легонько погладил ее левой: странные дела, странная птица!.. — Чего же ты, дружок, хочешь? — спросил, слов­ но он мог ответить. — Что я, по-твоему, должен сде­ лать? Взял сигарету, сел в кресло напротив, закурил, и, только когда он подошел к краю стола и снова, вытянув шею, на меня внимательно посмотрел, я вдруг вспомнил... — Извини, милый! — сказал тихонько. — Ну, из­ вини. Погасил сигарету и сбегал на кухню. Раскрошил на краю паласа половинку печенья, поставил блю