Сибирские Огни № 010 - 1991

говорить и биться от имени всего народа русского, какой даже в начале нынешнего века был, можно сказать, крестьянским, Как ведомо, могутностью Илию превосходил лишь Святогор и деревенский мужик, оратай Микула Селянинович. Но даже Свято­ гор, которого уже со слезами и стонами носила на себе Мать-сы­ ра земля, который мог Илию вместе с добрым конем богатырским посадить в карман, — даже он, Святогор, не мог тягаться с при­ родным пахарем Микулой Селяниновичем, Да и какое там тягать­ ся, Микулину сумочку переметную, и ту ...не мог пошевелить; Стал здымать обемя рукамы. Только дух под сумочку мог подпустить, А сам по колена в земле угряз... Потому что была в той сумочке тяга земная, одному Микулуш- ке Селяниновичу подсильная. Нет никого на земле сильнеё мужика-пахаря. Недаром ведь и Божьи посланники, калики перехожие, напоившие Илию святой водой, и те упреждали его: Не бейся с родом Микуловым, Его любит Матушка-сыра земля... Так же не случайно ведь, что на богатырской заставе верхов­ ным богатырем, казачьим атаманом стали не купеческий сын Доб- рыня Никитич, не поповский сын Алеша Попович, а крестьянский сын Илия. Не случайно и то, что, не князь Владимир Красно Сол- кышко, в эпосе слитый с Владимиром Мономахом, стал в^народной памяти первым на веки вечные, а опять же деревенский мужик Илия сын Иванов. И как тут не вспомнить, сколько русская де­ ревня породила богатырей духа и таланта даже в нынешнем, са­ мом лихом для нее веке: поэты Есенин, Клюев, Клычков, Васильев, Твардовский, Рубцов, Тряпкин, прозаики Шолохов, Шергин, Пи- сахов, Шукшин, Абрамов, Носов, Астафьев, Можаев, Белов, Рас­ путин, Личутин, и еще, и еще — и все это крестьянские сыны, бе­ рущие, как и Микула Селянинович, силы от Матушки-сырой. земли. Неспроста ведь и шукшинский Чудик, заступаясь за деревню битую, в запальчивости выговаривает братке: «Да если хотите знать, почти все знаменитые люди вышли из деревни. Как в чер­ ной рамке, так смотришь — выходец из деревни. Надо газеты чи­ тать!.. Што ни фигура, понимаешь, так — выходец, рано пошел работать!» Мир Илии Муромца, как и запечатлено во всех былинах, закон­ ченно и неколебимо православный, хотя и в отсветах славянского язычества, будто в зарницах от жертвенных огней на идольском капище. Вспомним старину, где поется о бел-горюч камне, о камне- алатыре. А бел-горюч камень, огненные письмена которого читает старый казак Илия, есть древнеславянский языческий оберег, сим­ вол судьбы. И вот тут попутно надо сказать о том, как пошло и развязно безродная, противорусская печать издевалась и по сей день измы- вается над нашими русскими национальными святынями, и мы, русские, или терпеливо это сносим, глядя сквозь туго сведенные пальцы,' или посмеиваемся вслед. В том же журнале «Крокодил» бессчетно раз ёрнически рисовались наши святорусские богатыри Илия Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович; и там же не единожды насмешливо малевался сам Илия Муромец перед бел-