Сибирские Огни № 010 - 1991

«НЕСОКРУШИМА ЖИЗНИ ТВЕРДЬ...» И З Л И Т Е Р А Т У Р Ы Т О Л С Т О В С К О Й К О М М У Н Ы « Ж И З Н Ь И Т Р У Д » Толстовство было мощным духовным движением в России на­ чала двадцатого века. Оно тем более любопытно, что настойчиво стремилось осуществить свои идеалы на практике, и эти попытки, конечно же, сопровождались выявлением всех недостатков и до­ стоинств учения, выявлением на глазах у миллионов людей. Д о ­ стоинства, очевидно, преобладали, ибо движение завоевывало все большее число последователей. Семнадцатый год, ставший траги­ ческим рубежом в жизни России, в буре государственных потря­ сений похоронил многие популярные движения начала века. Но не толстовство, оно как будто обновилось в огне революции и брато­ убийственной войны, в движение пришли теперь простые люди — рабочие, крестьяне, солдаты, — на собственном опыте испытавшие кровавые ужасы классовой борьбы. Потребность в любви, в нрав­ ственном существовании была великой, и на всем пространстве огромной страны одна за другой возникали толстовские общины. Их особенно не трогали,' государство только вставало на ноги, только отстраивалось по предложенным большевиками рецептам. Понятно, что это не могло продолжаться долго. Не могли дол­ го существовать в несвободном, регламентированном, военизиро­ ванном государстве свободные содружества свободных людей, жи­ вущих по законам совести и братства, имеющих свою, отличную от государственной, систему воспитания. Для начала толстовцев собрали всех в одном месте, образовалась коммуна «Жизнь и труд » под Новокузнецком. Так властям было удобнее присматри­ вать за ними, а при необходимости так удобнее было и прихлоп­ нуть коммуну. Необходимость, конечно, вскоре возникла. Дабы не подавала дурного примера закрепощенным в колхозы крестьянам, не раздражала их, коммуна в конце тридцатых годов была разогна­ на. Наиболее убежденных и несговорчивых посадили в тюрьму, отправили в лагеря, ссылки, а из остальных организовали обыч­ ный колхоз. Это было концом толстовства как движения, практи­ чески осуществлявшего свои идеалы. Концом, впрочем, кажу­ щимся. Огромное наследие толстовцев сохранилось в многочисленных архивах. Как люди, духовно ищущие, стремящиеся к гармонии со всем сущим, неустанно размышляющие, они много писали. Писали письма друг другу, писали дневники, стихи. Немногие, счастливо избегнувшие смерти на своем крестном пути, в пятидесятые годы возвратились из ссылок, из лагерей и принялись за мемуары. Но завеса молчания вокруг репрессированного движения оставалась незыблемой.