Сибирские Огни № 010 - 1991

трудностей и забот хватало и там. Это тема другого разговора. А сейчас мне хочется сказать другое — именно дом, в его изначаль­ ном понимании, способствовал становлению крепких семейных от­ ношений. Он воспитывал трудолюбивого человека и рачительного хозяина. Ежегодно надо было побелить печь, покрасить потолок и стены, окна, фасад, каждодневно требовалось наколоть дров, на­ таскать воды, натереть хвощом или дресвой полы, промыть лавки, обтереть тряпицей иконы, застелить домоткаными половиками сун­ дуки, скамейки, пол и многое, многое другое. И во все надо было вложить ласку, добросовестность, любовь. За уход и заботу, конеч­ но же, и дом платил тем же — стоял века, радовал глаз ухожен­ ностью, хранил тепло очага, соединяя людей в крепкий родовой узел. И когда кроваво запели вихри нового времени, потребовалось разрушить этот домостроительный комплекс нравственных устоев. Теперь уже будет наивно полагать, что якобы все произошло само собой, без всякого вмешательства извне, и что процесс ломки был вполне закономерен. Если согласиться с такой трактовкой, то мы станем похожи на самоубийц, совершенно сознательно лишающих себя защитных инстинктов и роющих себе могилу. Убежден, делалось все сознательно и продуманно, Для дости­ жения вожделенной цели были хороши любые средства. В их число вошло и уничтожение традиционного жилища, как оплота россий­ ской семьи. Мне кажется, первым среди русских интеллигентов встревожил­ ся наступлением серийной архитектуры Николай Васильевич Го­ голь. «Всем строениям городским стали давать совершенно плос­ кую, простую форму, — писал он. — Домы стали делать как мож­ но более похожими один на другого; но они более были похожи на сараи или казармы, нежели на веселые жилища людей... Оттого но­ вые города не имеют никакого вида; они так правильны, так глад­ ки, так монотонны, что, прошедши одну улицу, уже чувствуешь скуку и отказываешься от желания заглянуть в другую. Это ряд стен и ничего больше». Позднее Андрей Белый назовет такую культуру штемпелеванной. Господи, нам бы теперь их заботы! Встревоженные проникновением во все области культуры обезличенных штампов, они, пожалуй, в то золотое время и представить себе не могли, до каких чудовищ­ ных масштабов разрастется этот процесс. Что такое трех-, четырехэтажные домики Европы XIX столетия, так раздражавшие тонкий вкус Гоголя, по сравнению, например, с девятиэтажной застройкой Иркутска в районе улицы маршала Ко­ нева, которую горожане метко прозвали «китайской стеной»?! Как здесь все выглядит угрюмо, громоздко, неуютно, стандартно и мерт­ во. Вечерами во дворах-колодцах этих бетонных катакомб предо­ ставленные самим себе угрюмые, агрессивные подростки жгут из магазинных ящиков костры, пьют пиво и устраивают жестокие кро­ вавые потасовки. Коротают часы на лестничных площадках, курят, «нюхают», сквернословят, режутся в «очко», гадят в лифтах и пи­ шут по стенам изощреннейшую пошлятину. Тоска, скука, безделье... Родители в ужасе хватаются за голову: кто? что виновато? Школа? Милиция? Дети агрессивны, непослушны, дерзки. Соседи в панике. Все смешалось в многоэтажном доме, придуманном какими- то мудрецами и построенном руками тех, для кого он предназна­ чался.