Сибирские Огни № 010 - 1991

местье, имение», «выгон, пастбище, жилье», «владею, обитаю, па­ су». Все они имеют между собой неразрывную связь и составляют лишь малую толику того, что включает в себя одно традиционное понятие, которое на большинстве славянских языков так и звучит — дом. «Родной дом, — пишет Василий Белов, — а в доме очаг и крас­ ный угол были средоточием хозяйственной жизни, центром всего крестьянского мира. Этот мир в материально-нравственном смысле составлял последовательно расширяющиеся круги, которые замыка­ ли в себе сперва избу, потом весь дом, потом усадьбу, поле, поско­ тину, наконец гари и дальние лесные покосы, отстоявшие от дерев­ ни иногда верст на десять-пятнадцать». Очень верная мысль. И все же, пока писал цитату, уже видел перед собой ухмыляющийся взгляд критика, готового «прикопать- ся» к ней, имея в запасе вот какой аргумент: Белов пишет о дерев­ не, а мы ведем разговор о городской застройке. Пожалуй, если бы я был пожилым человеком, умудренным жизнью, я бы не увидел здесь серьезного повода для полемики и отверг бы подобный аргу­ мент как чушь и вздор. Но для молодого поколения такая поста­ новка вопроса вполне естественна — оно оторвано от традиции. Ос­ мыслить дом, как философско-нравственную категорию, как микро­ скопическую вселенную, микрокосм, для молодежи было равносиль­ ным тому, чтобы поверить в леших, русалок, кикимор и прочую не­ жить. Она скорее согласится с существованием неопознанных летаю­ щих объектов или снежного человека, чем поверит в генетическую память своего народа, создавшую удивительную, полную глубокого смысла и поэзии житейско-бытовую философию, в которой дому, родному очагу отведена одна из главенствующих ролей. Какой-ни­ будь современный рок-фанат, услышав, к примеру, такой факт, что в древности строительство дома отождествлялось с идеей сотворе­ ния мира, лишь криво усмехнется. Чудо в тереме показалося: На небе солнце — в тереме солнце, На небе месяц — в тереме месяц, На небе звезды — в тереме звезды, На небе заря — в тереме заря, И вся красота поднебесная. Еще бы не ухмыльнуться таким «примитивным» стихам, если живешь где-нибудь на девятом ярусе типовой многоэтажки. А ря­ дом стоит еще одна такая же и «вся красота поднебесная» умеща­ ется в маленький небесный квадратик. Грех умолчать, но думается мне, что эта ухмылка и соответ­ ствует тому ^уровню нравственности, на котором пребывает сегодня наш грешный мир, объясняющий тяжелую болезнь общества уни­ версальной формулировкой — «дефицитом человечности». А вот у И. ГГ Бехтольда вряд ли соотнесение идеи строитель­ ства дома с идеей сотворения мира вызвало бы легкомысленную ус­ мешку. Пожалуй, он и сам привел бы немало интересных фактов из своего детства, вспомнил рассказы своих родителей о том, на­ сколько серьезно, уважительно и суеверно-преданно относился че­ ловек к своему дому раньше. И неважно, где он жил — в городе или в деревне. Ритуал закладки дома в городе, если верить источ­ никам, почти не отличался от деревенского. Да и мог ли он быть иным, если главные законы бытия были неделимыми между горо­ дом и деревней, всеобщими. А в основе их лежало русское право­ славие, впитавшее в себя древние земледельческие культуры. Освя