Сибирские Огни № 010 - 1991

зкешь, не можешь, а идти надобно. Отговаривала ме­ ня родственница-то, сама, мол, дорогой помрешь. А я все же пошла. Собрала гостинцы. Теперь, может, и смех... Пять хлебных корочек. Картофелинку. Из клея кисель сварила. Все, что было из одежки, на себя по- надевала. У валенок подшивка, того и гляди, оторвет­ ся, так я ее проволокой прикрутила. Голь на выдум­ ки хитра. Пошла. Ночь. Жуть. Чудится: не дома, а гробы стоймя стоят. Глухо все. Немо. Город стылый. Мерт­ вый... Иду и одного боюсь: как бы не упасть, не за­ пнуться о мертвого. Тогда конец. Не подняться мне. Холод снаружи. Холод внутри. Все в тебе до послед­ ней жилочки заледенело. А иду... Какое там! Тащусь. Чего боялась, то и случилось. Упала! Силушки нет подняться. Дома-гробы вроде бы надвигаются. Сейчас задавят. И вдруг в этой жути мертвой чей-то голос проклюнулся. Неужто мерещится?! Неужто умом тро­ нулась? Поднялась на колени. Слушаю. И взаправду: голос! Голос-то знакомый. Так это ж она, Ольга, меня зовет. Да, кто ж из блокадников не знал голос Ольги Берггольц. Да все, почитай, его знали. И тут душа моя вроде бы воскресла. Нет, не мертвый город. Живой! Живой еще! И я живая... Поднялась. Пошла... Помолчала моя золовка. Повздыхала. И, как бы ставя точку на своем рассказе, вымолвила: «А ведь я ходила хоронить Ольгу Федоровну. И первая бро­ сила горстку земли в ее могилу... Царство ей небес­ ное». И я поняла: для моей золовки Манечки, для бло­ кадницы «первая горстка земли» — символ любви и благодарности. Клен у бал кона «Молодость не воротить, а старости не избыть». Русская народная пословица Мой верный друг постоянно рядом. И, если я ку­ да-нибудь ухожу (что теперь редко бывает) или меня увозят в больницу (что частенько случается), — друг ждет меня у балкона. Это клен. По весне он как бы окутан нежно-зеленым, прозрачным флером; летом 134 , '