Сибирские Огни № 009 - 1991

— Новости... Директора ресторана «Сосновый бор» скоро су­ дить будут. — За что? — В котлетах мясо обнаружили. Бирюков улыбнулся: — Старо, Боря. Медников затушил окурок, вздохнул и с самым серьезным ви­ дом опять заговорил: — Слушай новее... Это в Эрмитаже было. Перед рембрандтов­ ской «Данаей» стоит импозантная пара. Профессорского вида мужчина, в пенсне, со знанием дела рассказывает даме о голланд­ ской живописи семнадцатого века. Подкатывается к ним старичок екашевокого покроя. Повертелся с разных сторон — любопытно насторожил уши. Только мужчина умолк, он быстренько показы­ вает на обнаженную Данаю и говорит: «Представляете, граждане, недавно в нашей деревне аналогичная картина произошла. Сосед мой, основательно запарившись, вышел нагишом в предбанник и сослепу сел на натурального живого ежа». У мужчины чуть пен­ сне не выпало: «Простите, к чему вы это сказали?» — «Разве не понятно? — удивился старик. — К тому, чтобы увлекательный разговор поддержать». Антон засмеялся: — По-моему, Боря, ты сам сочиняешь? — Зачем сочинять — жизнь подкидывает сюжеты... Вчера, на­ пример, Екашева спрашиваю: «Что ж вы, Степан Осипович, так сильно запустили болезнь? Почему раньше к врачу не обратились?» Знаешь, что он на это ответил?.. Колхозный шофер, видите ли, ему сказал, что пенсионеров в больницах не лечат. Дескать, чего на них попусту государственные средства тратить. Вот кадр! Серый, как штаны пожарника после просушки. Такое впечатление, что че­ ловек ни разу в жизни ни газету не читал, ни радио не слышал, ни телевизор не смотрел. — Какой там телевизор! — Что какой? — У Екашева в доме простейшего радиодинамика нет. — Оно и видно. Такой дремучестью от старика веет, словно законсервировался человек в доисторическом периоде и ни о чем окружающем представления не имеет. — Медников посмотрел на часы, сунул в карман сигареты и поднялся. — Пошли, сыщик, про­ цедурное время заканчивается. Екашев лежал в одноместной палате. Под белой простыней до подбородка он, с закрытыми глазами, походил на мертвеца. И только по тяжелому, с прихрипом дыханию можно было догадать­ ся, что старик еще жив. У кровати стояли больничная табуретка и невысокая тумбочка. На тумбочке — графин с водой и чуть над­ кусанное румяное яблоко.