Сибирские Огни № 009 - 1991

остановившийся на шоссе милицейский «газик», словно по тревоге, свернул в придорожный кювет, выбрался из него и, оставляя в траве примятую колею, быстро помчался в объезд колка. Метрах в пятидесяти от шоссе, почти у самой опушки Семенов н Лимакин смотрели на невысокую кучу хвороста. Тут же удер­ живал за поводок лающую собаку Онищенко. А из-под хвороста нелепо торчали две ноги в черных лакированных полуботинках. Бурые остатки раздавленных на корню груздей хранили вмятины шипов, похоже, от подошвы кирзового сапога. — Понятых?.. — спросил Голубев. — Конечно, — ответил следователь. — Выбеги на шоссе, оста­ нови кого-нибудь. Минут через пятнадцать Слава привел в колок двух пожилых водителей. Им объяснили суть дела и начали разбирать хворост. Убитый лежал на боку. Серый, в крупную клетку пиджак был расстегнут. Под левой лопаткой виднелась прорезь, заполненная сгустком засохшей крови, пропитавшей и пиджачную ткань. Подошедший шофер милицейского «газика» молча протянул экспертам их чемоданчики. Семенов сфотографировал труп с разных точек. После этого Лимакин склонился было над трупом, но сразу выпрямился и просяще посмотрел на Медникова: —- Боря, пожалуйста, обыщи карманы. — Нашел ищейку,— надевая резиновые перчатки, буркнул Мед­ ников. — Не могу, запах... В карманах, кроме носового платка и тощего бумажника, ле­ жали паспорт и сберкнижка Барабанова Андрея Александровича. На сберкнижке числилось ровно четыре тысячи рублей. Наличных денег не было ни копейки. 12. ЕКАШЕВ МУТИТ ВОДУ Просторный двор Бкашева был так густо изрыт свиньями, что походил на вспаханное поле. Все дворовые постройки, как и сам дом, почернели от времени и вросли в землю. Возле покосившегося плетня, отгораживающего огород, прогнулся старый амбар, рядом с которым возвышался сеновал с летним загоном для скота. У загона на навозе копошились куры, а посреди двора блаженно похрюкивали два разомлевших на солнце борова. Антон Бирюков вместе с Кротовым, бригадиром и понятыми прошел через заполненные всякой рухлядью сени в такую же за­ хламленную кухню с потрескавшейся русской печью и широким обеденным столом. У стола на низеньком сапожном табурете, об­ хватив руками живот, сидел небритый сморщенный старик и рас­ качивался из стороны в сторону. Антон с большим трудом при