Сибирские Огни № 009 - 1991

Антон протянул руку: — Всего доброго. Из геологического треста Бирюков отправился в противополож­ ный конец города, чтобы на овощной базе встретиться с завхозом Евгением Евгеньевичем Харочкиным. Тот оказался лысым худоща­ вым человеком неопределенного возраста. В черном сатиновом ха­ лате с оттопыренными лацканами, Евгений Евгеньевич сидел в по­ хожем на тесную кладовую кабинетике и, прикусив кончик языка, увлеченно перебирал накладные. Антон присел на расшатанный стул. Поздоровался. Харочкин молча кивнул в ответ, спрятал на­ кладные в ящик стола и только после этого посмотрел на Бирюко­ ва воспаленными глазами: — Вы от Генриетты Николаевны по поводу болгарских поми­ дорчиков?.. — Нет, я от Натальи Михайловны по поводу вашей дочери, — в тон ему ответил Бирюков. На бледном лице Харочкина появилась растерянность: — Извините... Э-э-это кто — Наталья Михайловна? — Маковкина — следователь прокуратуры. Я пришел по ее поручению. Харочкин смущенно зарозовел: — С прокуратурой не хочу иметь никаких отношений. По всем вопросам, связанным с Анжеликой, обращайтесь к ее мамаше. Она затеяла этот скандальный балаган. — Мне хотелось бы прежде переговорить с вами. — Не могу! Не могу! Извините, не мужское дело — ввязы­ ваться в гинекологические проблемы. — Анжелика — ваша дочь... — начал было Антон, но Евгений Евгеньевич испуганно замахал руками: — Не моя она дочь! Не моя!.. — Чья же? — Спросите у Людмилы Егоровны! Вы знаете мою супругу, Людмилу Егоровну? Не женщина — тигр! Выбросила фонтан ду­ рости. Ославила в прокуратуре свое чадо ненаглядное, теперь вол­ чицей воет. Нет, нет! Пожалуйста, избавьте меня от греха, ре­ шайте вопрос по Анжелике с Людмилой Егоровной. Только с ней! Я маме с дочкой сказал: «Если дело примет широкую огласку, брошу все к чертовой бабушке и уйду, уйду из дома»... Бирюков с трудом остановил бурное словоизлияние Харочкина. Мало-помалу они разговорились, и Евгений Евгеньевич чуть не со слезами поведал Антону о своей горькой жизни. Началась эта жизнь семнадцать лет назад, когда директор городского рынка, где в ту пору Харочкин работал кассиром, уговорил его, деревен­ ского несмышленого паренька, жениться на несовершеннолетней тихоне — дочери Людочке. Как выяснилось вскоре после пышной свадьбы, «тихоня», несмотря на несовершеннолетие, оказалась в