Сибирские Огни № 008 - 1991

няк кончился. Перед глазами открылось поле, посредине его вы­ силась крутая гора с едва заметной тропинкой между низких ку­ стов. Заглядевшись на гору, Соломея запнулась. Под ногами серел большой, деревянный крест. Дерево старое, обмытое дождями и обдутое ветрами, основание — в трещинах. Крест, видно, лежал на этом месте давно, и в основании проросли из широких ‘ трещин тонкие былинки. Соломея нагнулась, дотронулась рукой до были­ нок и до самого креста. Дерево оказалось теплым, а былинки — мягкими. «Зачем он здесь?» И во второй раз проснулась. Открыла глаза и вскинулась на-раскладушке — Павла в ком­ нате не было. 15 Глубокая ниша, вырытая возле горячей трубы, круто уходила вниз. На самом ее дне, застеленном листами картона и тряпками, лежали двое. Места им, чтобы вытянуться в полный рост, не хва­ тало, и они лежали, свернувшись, подтянув к животам колени. Рядом пищали, шуршали мыши, затевая возню, и не давали уснуть. Приходилось отгибать угол картонного листа, быстро-бы­ стро стучать по нему казанками, и мыши, пугаясь резкого звука, брызгали по укромным углам, замирали там, набираясь смелости, чутко внимали людским голосам. — Петь, а, Петь, слышь... — Ну. — А ты у меня хороший, правда, хороший.., — Не может быть... — Мо-о-жет... Р.аз ты есть, значит, и быть может. — Помолчи, ботало. — Молчу, молчу. Петь, а, Петь, слышь... — Ну. — А ты баян надежно упрятал? Не найдут? — Искалыцики не выросли. — Петь, а, Петь, слышь... — Оглох я, на два уха! — Ты не серчай, ты же хороший. Давай лучше поцелуемся. •— Еще чего. — Петь, а, Петь, слышь... Ответа нет. — Петь, а, Петь... Скажи, как ты меня любишь. — Как санитара. Да замолчишь или нет, в конце концов! Ефро­ синья! — А я туточки. — Спи, холера! — Сплю, сплю. Петь, а, Петь, ну, что мы с тобой, в ячее не выспимся?! Загребут, не дай Бог, в наезд, и выспимся. Полезли наверх, в лес заберемся подальше, там звезды видно... — Да мать-перемать! Ноги не вытянешь, баба наговориться не может, труба бок жгет, а тут еще падалью с мышами воняет! Во, жизь горбатая! Пошли! — Пошли, пошли, Петь, я всегда готовая. Петро, чертыхаясь, сгреб из-под себя тряпки в угол, пригнул голову, полез из тесной ниши наружу, Фрося, не отставая от него,