Сибирские Огни № 008 - 1991

узкое, боязливо напряженное плечо. Она подняла голову, и он разглядел в сумраке низкой дощатой будки, что ее большие рас­ пахнутые глаза поблескивают/ Они всегда так поблескивали, когда она молча и без слез плакала. — Не надо, не плачь. — Помог ей подняться, легонько встрях­ нул и прижал к себе. — Плачем не поможешь. Пойдем, пока вре­ мя есть. Скоро наезд начнется. Накрыл ее полой куртки и осторожно вывел из будки. Ржавые петли тонко визгнули. Впереди чернела свалка. Кое-где еще шеве­ лились на ней едва различимые фигуры. Павел 0ыстро, по-звери- ному огляделся и чутко, сторожа каждый свой шаг, повел Соло- мею, безошибочно находя между мусорных куч твердо натоптан­ ную тропинку. Павел и Соломея так тесно прижимались друг к другу, что могло показаться, даже с близкого расстояния, что кра­ дется один человек. Навстречу никто не попадался. Конечно, надо было потянуть время, пересидеть в будке и дождаться, когда свалка опустеет совсем. Но сил ждать уже не было. Всю ночь они пробирались сюда, на окраину города, день просидели в ненадеж­ ном укрытии и остаться там, хотя бы еще на час-полтора, вздра­ гивая и опасаясь собственного дыхания, не хватало терпения. Невдалеке послышался глухой говор. Павел откачнулся с тро­ пинки под укрытие мусорной кучи, крепче прижал к себе Соло- мею. Бубнили, перебивая друг друга, два голоса —■ мужской и женский. Затихли. Донеслось бульканье и звяк стекла. Снова тишина. И уж совсем нежданно-негаданно, прямо-таки громом посреди ясного неба, зазвучал баян. Чьи-то пальцы выщупывали забытую мелодию. Нашли, утвердились в верном напеве, и баян­ ные мехи развернулись во всю мощь. Женский голос вывел пер­ вые слова, и ритм этого голоса был схож со сноровистой поход­ кой еще неусталого путника: Ни кола, ни двора, Зипун —"весь пожиток... Эх, живи — не тужи, Умрешь — не убыток. Мужской голос выдержал краткий миг и* незаметно подпер, поддержал напев, поднял его, а женский, почуяв поддержку, взвился еще выше: Богачу-дураку И с казной не спится; Бобыль гол, как сокол, Поет — веселится. Летела старая песня над мусорной свалкой. Струился под ней уже не такой вонючий дым, светлее, словно скинув коросту, све­ тили фонари, мрачные кучи в потемках казались не такими мрач­ ными, от ближнего леска наносило запахом талого снега, сырой осиновой коры — все-таки, хоть и ранняя, прежде времени, но стояла весна. И несла с собой вечные, весенние запахи и звуки. Рожь стоит по бокам, Отдает поклоны... Эх, присвистни, бобыль! Слушай лес зеленый! Уж ты сыт ли, не сыт — В печаль не вдавайся;