Сибирские Огни № 008 - 1991

А' а ' а - в сердцах передразнил ее начальник. Но тут же глянул на Полуэктова и осекся. Коротко окомандовал: — В сан- зону! Старушонка засеменила к ближней вагонетке. Согласно тыка­ ла клювастым носом в воздухе и на ходу стягивала с головы ушанку. Полуэктов не удержался, чихнул. Ругнулся молчком, поминая недобрым словом погоду, простуду и надоевших ему лишенцев. В носу засвербило, на глаза навернулись слезы, и он, закрывшись платком, недовольно спросил: — Много еще там? >— Штук сто осталось. Может, перерыв? *— Нет, давай до конца. Начальник махнул рукой и санитары ввели нового побегуш- ника. ] Еще один экземпляр! Уникум! Сто двадцать шесть уходов! Плюс сегодня. Получается сто двадцать семь. Вот, полюбуйтесь. Каждую ночь ловим. А где подружка? Санитар, веди, веди ее. Полуэктов высморкался и поднял слезящиеся глаза. Перед столом стоял мужик лет сорока с большущим, кудря­ вым чубом, который буйно вываливался из-под ушанки, сдвину­ той на самый затылок. Стоял мужик вольно, отставив ногу, и ухмылялся, показывая ровные, белые зубы. Санитар, легонько подпихивая в спину, завел в комнату женщину. На ней, как и на других лишенцах, была та же безликая военная форма, во все, кто сидел за столом, сразу увидели —• женщина. Мощные груди оттопыривали бушлат, полы его на бедрах не сходились. Галифе, казалось, вот-вот лопнет на тугих икрах и выбросит из швов гнилые нитки. Ушанка у женщины, как и у мужика, тоже сидела на затылке, и на чистом, высоком лбу вились веселенькие куд­ ряшки, Женщина тоже улыбалась, и у нее поблескивали такие же ровные, белые зубы. Полуэктов забыл про насморк. В нем поднималась злость к жизнерадостной паре. Если к старушонке он испытывал лишь легкое раздражение и брезгливость, то эти — злили. Одним своим видом. — А вы за какой нуждой бегаете? — спросил он, опередив начальника лагеря. Женщина тряхнула кудряшками и коротко рассыпала звонкий смешок: — А вам не понять, гражданин хороший. Мы песню петь бе­ гаем. — Какую еще песню? — Хорошую. — Ну, пойте, — неожиданно, сам себе удивляясь, предложил Полуэктов. — Да не поется нам здесь, — пояснил мужик, улыбаясь все шире. Слова забываем. Захочешь петь, а тут, — постучал рас­ топыренной пятерней по чубу, — тут как ветром выдуло. Полуэктов едва сдержался, чтобы не закричать и не затопать ногами, может быть, даже ударить мужика, чтобы он не смеялся, но — нельзя. Он еще раз ругнулся молчком, повернулся к на­ чальнику лагеря: — Пойдем. Пусть без тебя заканчивают. Начальник лагеря провожал его до машины и делился своими мыслями: »