Сибирские Огни № 008 - 1991

А. Г. Тулеев поблагодарил кузбассовцев за поддержку, в инто­ нации этого его выступления отчетливо читалось — хватит нас шантажировать, хватит двоевластия. Понятно, что это адресова­ лось областному рабочкому, который пока еще оправлялся от шока. . Но Тулеев рано радовался, как рано радовались многие его избиратели — не так просты оказались лидеры рабочего движения Кузбасса и те, кто стоял за ними. В это же самое время лично я прервал свои отношения с «Си­ бирской газетой», в которой работал в качестве совмещающего собкора по Кузбассу с первого дня ее существования. Об этом факте не стоило бы сообщать, будь он исключительно личного свойства. Как бы не говорили о консолидации, но. первая декада 1991 года поставила каждого из нас перед вопросом: «С кем я?» Прав был Е. Н. Трубецкой, говоривший: «Как бы ни было нам тяжело заниматься политикою — бывают дни, когда любовь к родине делает такое послушание безусловно обязательным» («О христианском отношении к современным событиям». 1917). И еще он же и в той же работе: «В спокойные, тихие времена «полити­ ка» может быть предоставлена профессиональным политикам; но в такие минуты, как нынешняя (1917 год! — Б. С.), должна действо­ вать всеобщая политическая повинность, нравственно столь же обязательная, как и повинность воинская». Исходя именно из этих соображений, я, как собкор «Сибирской газеты», дал свое видение событий 16—18 января 1991 года в Куз­ бассе, но, к великому сожалению, издание, которое заявлялось, как полигон политического плюрализма, стало радикально левым. В «Сибирской газете» причины провала политической забастовки анализировал, конечно, Голиков. Другой точки зрения никто не иокал. Зачем, если сказанное Вячеславом Михайловичем полностью устроило? Процесс радикализации охватил метастазами все клетки редакции и хорошо заявленная газета добровольно выбрала себе судьбу сугубо партийного издания, поплыла в кильватере «боль­ ших кораблей» радикализма вкупе с кузбасской «Нашей газетой». Эти издания, понятно, называют себя демократическими, но Е. Н. Трубецкой предупреждал: «Есть два типа демократии, два противоположных понимания демократии. Из них одно утверждает народовластие на праве силы; с этой точки зрения народ не огра­ ничен в своем властвовании никакими нравственными началами: беспредельная власть должна принадлежать народу потому, что народ — сила. Такое понимание демократии несовместимо со сво­ бодою: с точки зрения права силы не может быть речи о каких бы то ни было неприкосновенных, незыблемых правах личности... жизнь, свобода, имущество личности зависят всецело от усмотре­ ния, или, точнее говоря, от прихоти большинства. Другое понимание демократии кладет в основу народовластия незыблемые нравственные начала, и прежде всего —• признание че­ ловеческого достоинства, безусловной ценности человеческой лич­ ности как таковой. Только при таком понимании демократии дело свободы стоит на твердом основании; ибо оно одно исключает воз­ можность низведения личности на степень средства и гарантирует ее свободу, независимо от того, является ли она представителем большинства или меньшинства в обществе» («Всеобщее, прямое, тайное и равное»). Таким образом, с «Сибирской газетой» мы разошлись в корен­ ном, в подходе к понятию демократии — меня привлекает второй вариант, указанный Трубецким, газету — первый.