Сибирские Огни № 008 - 1991

что может свершиться. Бог определит час и минуту, непонятное разрешится ясностью, оживет, если суждено, память, а любые му­ чения Соломея готова принять и вытерпеть. Она сама выбирала Дорогу, в спину никто не тыкал, не говорил: иди! Значит, и наде­ яться должна на себя, на свою силу, терпеть и ждать. Кожа под обручем горела сильней, в саму кость проникал жар, и казалось, что голова усыхает, становится размером с махонький кулачок Съеживалась и память. Скоро вся жизнь Соломен, даль­ ня и ближняя, подернулась пеленой. Остались несколько дней и несколько вечеров. Но они оказались до того ярки и зримы, что оломея почуяла запах ладана, услышала стройное, вверх подни­ мающееся пение и смирный шепот молодой листвы на деревьях — ощутила на себе всю благодать Троицы. Богородица в тот день, которой она всегда истово молилась, испрашивая заступничества, огородина с особой печалью и лаской взирала на нее. В тот же день, после службы, когда возвращалась Соломея из храма, ей чудилось, до самого железного порога бывшего цирка, что кто-то идет следом и глядит на нее с удивлением. Взглядов людских, особенно когда глядели мужчины, Соломея боялась — они маза­ ли ее грязью. Но этот взгляд отвращения не-вызывал. Она даже походку свою утихомирила. Вечером того же дня, со страхом поглядывая на черную про- ™ Г ' п Г Л0Ш вздрагивала от звуков в коридоре и молилась, чтобы подальше оттянулась минута, когда распахнется дверь и нарисуется на пороге клиент. Все они были для нее на одно лицо она никогда их не различала, хотя иные и говорили, что приходят уже не впервой. Ей же всегда казалось, что в номер приходит один и тот же и мучит ее до утра. Как ни молила, как ни оттягивала тягостную минуту, дверь отпахнулась вовремя и клиент замешкался на пороге, прежде чем шагнуть в номер. Странно, но Соломея не услышала, как он про­ шел по коридору, а увидев, едва не вскрикнула. Клиент прибли­ зился к ней вплотную, и она ощутила, как и по дороге из храма что на нее глядят с удивлением. Дальше началось непонятное. Клиент посадил ее на стул, сам сел на пол, подогнув ноги, и быстро, как на бегу, сказал: - Павел. А у тебя какое имя, только настоящее? И она, сбитая с толку, назвалась настоящим именем. Павел просидел перед ней всю ночь. Ни о чем больше не спра­ шивал, ничего не рассказывал. Сидел, молчал и смотрел. И все. А Соломея, ожидая какой-нибудь выходки, неотрывно следила за ним, не позволяя себе расслабиться. Но шла от Павла невидимая волна, обволакивала теплом, опасности в себе не таила, и Соло­ мея успокоилась. Не заметила, как задремала. Проснулась под утро, на диване, заботливо укрытая одеялом. Сразу вскинулась — где Павел? Именно Павел, а не клиент, — так уж ей подумалось. А он поднялся с пола, пригладил коротко стриженные волосы и шагнул к двери. — Кто ты? — вдогонку, в спицу уже, крикнула Соломея. Он обернулся. Я же сказал —- Павел. Я еще приду. Морковку тебе при­ несу. «Морковку? Зачем?» Но спросить не успела, дверь за ним уже закрылась. 3 Он пришел через несколько дней и принес молодую морковку с зеленым хвостом ботвы. Сам очистил ее ножом, сам вымыл под краном и подал Соломее: