Сибирские Огни № 008 - 1991

Но больше-то горя было. Погиб наш тятенька на войне... Сте­ пан, мой дурак, сколько кровушки моей выпил!.. Потом Гриша много боли причинил. Зачем я его только повстречала на жизнен­ ном пути, как в песне поется. Но, с другой стороны, подумаешь: а может, и хорошо, что повстречала. А то ведь так и прожила бы жизнь и не узнала, что оно такое — без памяти любить человека. Так бы и не узнала, как это хорошо и сладко — жить с любимым, пусть и украдкой, пусть и тишком. Тоже и дети... Конечно, трудно, ох как трудно было их выно­ сить, да родить, да вырастить. Но да ведь и радости были. Даже вот грудью кормить — какое это, скажу вам, удовольствие!.. А первое «агу-агу», а первые шажочки, первое слово «мама», первый класс!.. Меня часто спрашивают: как смогла?.. Вот и у вас, визку, этот вопрос на языке... Что я могу сказать? Может, потому и смогла, что не боялась никакой работы, не бегала от работы, ■— бралась за любую и делала. И, знаете, я часто сравниваю свою судьбу и судьбу моей двоюродной сестры Кати (эта дочка тетки Вари, у них я в детстве жила). Так вот Катя всю жизнь прожила за спи­ ной у папы и мамы, а потом — за спиной у мужа. Особых трудно­ стей, и уж тем более тяжелой черной работы, никогда не знала. Даже пол в квартире за нее моет муж; стирка, заготовка продук­ тов — всё на нем да на старенькой маме. Придет Катя, бывало, к нам в гости, из себя такая полная, фигуры никакой, вес, наверно, килограммов сто. «Ой, Даша, — говорит, — какая ты стройная! И грудь у тебя, и фигура...» А я ей в ответ: «Катя, дорогая, побудь на моем месте, поубирай в институте три участка. Их ведь, студен- тов-то, тысячи и тысячи — сколько они на ногах грязи понанесут весной и осенью!.. А домой прибегу — детвора. Еду свари, приго-! товь, постирай, огород вскопай, картошку посади. Вот, Катенька, — говорю, — и у тебя фигура была бы...» Какие тяжести приходилось поднимать — сама себе удивляюсь. Про то, как ворочала мешки с картошкой да бревна, я уж расска­ зывала. А вот еще' вспомнила... Пошли среди наших соседей раз­ говоры, мол, собираются наши частные домишки сносить, а нас, мол, будут переселять в новые многоэтажные дома. Но в них, го­ ворят, поначалу-то очень и очень холодно, и приходится, мол, на­ ращивать обогревательные батареи... Стройка, и правда, наступала на нашу окраину, и недалеко от нас как раз навозили к новой пятиэтажке этих самых батарей, они там лежат штабелями. И стукнуло же мне в голову: надо запас­ лись ими, иначе ребятишек своих в новой квартире поморожу... Выбрала время, когда на стройке никого не было, _и пошла. На­ грузила этих чугунных батарей на плечи и — домой. Но железяки оказались до того тяжелые, что меня в три погибели согнуло. Ед­ ва-едва я их дотащила, во двор зашла да как брошу весь груз воз­ ле завалинки. А старшая Люда.услыхала грохот, меня в окошко увидала и говорит ребятам: «Господи, мать откуда-то трактор, что ли, приперла! Аж дом задрожал...» Или дрова. Позарез нужны нам дрова, чтоб уголь в печке фас- палять. И вот в нашей институтской столярке приметила я обрезки и выпросила их у столяров. Но, конечно, пожадничала (дают ■ бери!) и набрала больше глаз. Несу вязанку на горбу, и так она мне голову нагнула, что я только под ноги себе смотрю, а что по • сторонам, не вижу. И, знаете, прошла мимо своего дома. Уперлась в какую-то стену... что такое, думаю, это же пекарня. Я эке, выхо*