Сибирские Огни № 008 - 1991

за картошку! Полный кузов картошки насьшали. А вечером гурь­ бой пошли к Жуковым: давайте нам дрожжи. Наташа на них гля­ дит, глаза выпучила: «Какие такие дрожжи?» Бабы ей и расска­ зывают про мужиков... «Да, — говорит Наташа, — я тоже видела на задах эту машину, — но к нам они не подъезжали и о дрож­ жах я слыхом не слыхивала». Короче, надули наших бабонек за­ езжие проходимцы... Та осень для нас, для нашей семьи, получилась особенно труд­ ная. Решилась-таки я на переезд в город: детишек нужно учить, а учить негде, нет путёвой школы. Да и сама чувствую: силы мои кончаются, нет моей моченьки и в колхозе работать, и хозяйство такое тащить на себе. Но легко сказать — в город переехать. Это же сперва нужно всё распродать. Продать картошку, лук, морковь, забить овец, бычка, птицу и продать мясо. И корову продать... А тут, как на грех, приехали опять на уборочную городские, и ко мне опять ставят на постой двух мужиков. Как я ни упиралась — поселили. Но на этих, правда, я уже не готовила, питались они в столовой, у меня только ночевали в кладовке. Одного-то тут вскоре отозвали обратно в город, а другой живет. И случился у нас как раз в это время пожар. Была суббота, я затопила баню, спички положила на порог. А малышка Ира верте­ лась тут же и видела, как я в каменке огонь раздувала. Поти­ хоньку стащила у меня эти спички и давай в пригоне тоже огонек раздувать. А я вожусь себе в бане, ставлю воду греть, подбрасы­ ваю полешки в каменку, прибираю в бане. А в это самое время Ира подожгла сухую объедь, тут же было немного сена, да как запылало это всё! Как побежал огонь и в стайку, и в хлев!.. Так это еще хорошо, что пожар случился в субботу и соседи были до­ ма. Сбежались кто с ведром, кто с багром, кто с лопатой и быстро залили, растащили головешки, забросали их землей, потушили; на дом-то огонь не перекинулся. Ну а постройки все сгорели. Я реву в голос, а что толку? Реви не реви, а пригон надо строить заново. А то ведь некуда ни животину загнать, ни гусей, ни кур поместить. Столбы хотя и обгорели, но стоят на месте. Я их давай топором обтесывать, жерди к ним приколачивать да стенки ладить. Пришел с работы постоялец, сидит книжку читает. Я ему гово­ рю: «Николай, помоги ты мне, ради Христа, доделать стайку. Не­ много вроде и осталось, а у меня уж руки не подымаются...» А он отложил книжку, потянулся да и говорит: «А давай я с тобой бу­ ду жить как с женой... Тогда и помогать стану». И такое меня зло взяло, такая обида поднялась! «Не совестно тебе, — говорю. — Сидишь, такой лоб, в книжку глядишь, а я пластаюсь. Гвозди вон старые, они гнутся, в дерево не лезут, все пальцы молотком обби­ ла. Д а иди ты тогда, — говорю, — к чертовой матери! Жить с то­ бой не собираюсь, иди куда хочешь, не нужен мне такой кварти­ рант!» «Куда, — бурчит, — я на ночь глядя пойду?» «А мне-то, — говорю, — какое дело. Убирайся, и всё!» Он пошел в контору нажаловался. Гляжу, бежит бригадир: «Дарья, ты почто его выгоняешь?» «А ты, — говорю, — спроси его, почто я его выгоняю...» «Куда ж я его дену-то?» — спрашивает. «Да мне-то, — говорю, — что за дело? Видеть его не могу, не то что...»