Сибирские Огни № 007 - 1991

одному. Ты вот, Квестер — сорвиголова и разбойник, Ченджер — смекалистый хитрец. А я... — А ты, — подсказал Квестер, — премудрый яс­ новидец. — Скорее, пожалуй, неторопливый искатель исти­ ны, — уточнил Мыслитель. — Если вам от этого легче, — обратился к своим спутникам Ченджер, — то примите от моего имени извинения за весь род людской. Во многом он мне симпатичен не более, чем вам. — На это есть вполне определенная причина, — произнес Мыслитель. — Ведь ты не принадлежишь к числу людей. Ты лишь действуешь от их имени, по­ скольку сам являешься творением их рук. — Нет, позволь не согласиться, — возразил Ченд­ жер. — Во всем должна быть определенность. И я бы определенно хотел считать себя человеком. Одному быть невозможно. — Но ведь ты не один, — заметил Мыслитель. — Мы оба всегда, неразлучно с тобой. — Все равно, — упорно повторил Ченджер, — я настаиваю, чтобы меня считали человеком. — Мне трудно это понять, — сказал Мыслитель. — А я, пожалуй, понять его могу, — вступил вдруг Квестер. — Знаешь, там в клинике я пережил нечто, чего мне никогда еще не доводилось испыты­ вать. Такого давно уж, наверное, не случалось ни с одним из квестеров. Я вдруг почувствовал гордость за принадлежность к своему роду, за его бойцовский дух. Это чувство жило где-то во мне самом, я даже не подозревал о его существовании. Мне теперь сдается, Ченджер, что когда-то давно мой род, как нынче твой, тоже переживал пору расцвета. И сознание, что ты к этому роду принадлежишь, окрыляет чувством гордо­ сти. Оно придает силы, достоинства, и изрядно само­ уважения. По-видимому, Мыслителю и его сородичам такого просто не доводилось испытывать. — Если б такая эмоция, как гордость, была мне доступна, — произнес Мыслитель раздумчиво, — она состояла бы в другом и возникала из иных соображе­ ний. Но я не берусь спорить, у гордости существует множество различных форм воплощения. Змеистый импульс отдаленного сигнала тревоги, проскользнув по раскинутой сети ментального поиска,