Сибирские Огни № 006 - 1991

ская близость — землепашца, огородника, охотника в лесу. Еще он думал, что старая, временами эгоистиче ская дружба с зверьем рушилась, что пришла город ская раса людей. Им кошка не помогает в борьбе мышами (которых нет), а собака не нужна для кара ульной службы. Исчезло ежедневное общение сосе дей, коротавших вечера на скамейке, рядом. Ушли эти вечера, не вернуть... С ними вместе исчезли травки и листики и та зем ля, которую можно было, разговаривая, сверлить каб луком. Жогин шел сквером. И старался идти медленно, ноги шагали по-таежному емко. Как охотник, шел он вразвалку, оглядывая клены, скамейки, стариков, отдыхающих на них. Особенно один был хорош: законченный тип пенсионера-по- требителя, впитывающего, нет, всасывающего собой последнюю осеннюю благодать. Ноги он вытянул. Седые лодыжки вылезли из штанов, ими он поглощал ультрафиолет. Рядом на скамейке лежал раскрытый чемоданчик. В нем по сверкивала бутылка, а из бумажек выглядывали бу терброды и яйца, четыре штуки: печень старика была в порядке. Вот он пьет из бутылки, высоко поднимая ее. Глот нув, он ободрал яйцо и впихнул его в рот целиком. Жевал: равномерно двигалась нижняя челюсть, ше велилось заросшее волосом ухо. Неужели это папа- хен? Жогин не ошибся, на скамейке сидел отец. — А-а! — закричал папахен, круто оборачиваясь к Жогину и взмахивая бутылкой. — Ты? Иди-ка сюда, есть еще в бутылочке. И странно, Жогин не повернулся, не ушел. Наобо рот, подошел к отцу. Выпил из протянутой бутылки даже съел яйцо. Жевал и посматривал на папахена. И впервые за метил на нем тяжелую руку годов. Будто прежний а выцвел... Стало жаль его. Жогин тоскливо подумал, что он примиряется с отцом. — Вот, устроился на свободе, — пояснил папахен. — Лучше бы идти в ресторан, да ведь накладно, на шестьдесят целковых в месяц не разбежишься, а ты