Сибирские Огни № 006 - 1991

— Я наследственный мерзавец! — кричал ему Жогин. — Я уйду к отцу, пусть будет стадо мерзав­ цев. И быстро — дело привычное — свернул одежду, бросил в чемодан и ушел к отцу. Папахен, увидя его, возликовал, а новая его жена обеспокоилась, нестарая еще женщина, с деревенской доброй грубоватостью в лице и голосе. Жогин так и почувствовал — ее харак­ тер именно шершаво-теплый, как шинельное сукно. — Тебе постелю на раскладушке, — сказала она Жогину, а сама живо накрыла на стол: колбаса, са­ ло, грибы, капуста с маслом. — Значит, родная кровь все-таки ближе? — гово­ рил отец, осторожно разливая вино в три стакана. — Твое здоровье! Он выпил, подвигал носом и стал закусывать. Жогин смотрел на него и удивлялся: еще здоров, еще крепок в свои шестьдесят пять лет, он Петра пере­ живет. Проскрипит лет до ста, из госбюджета вытянет воз пенсионной деньги: такие живучи. — Я не предатель, — втолковывал ему отец. — Я выполнял функцию амортизатора между немчурой и нашими. ...Утром Жогин вернулся к Петру. 20 У Жогина родилась нескончаемая тоска по огню — живому пламени. Здесь же, на планете, был только холодный огонь, фосфорический. Он тлел ночами. И в ракете то же самое — холодный блеск шкал, мерцанье осветителей. Жогин порылся и нашел в за­ пасе инструментов тяжелую выпуклую линзу. Тогда он вырвал листок из своей трепаной записнушки и устроил — в полдень — костерок на несколько се­ кунд. Но солнце было здесь ленивым, и огонек рождал­ ся неохотно. Родился, вырос и тут же умер, крохот­ ный веселый зверек, друг и покровитель Жогина в тайге. И пришла тоска по земле и прошлой жизни. Жо­ гин скучал по Петру, Надежде, даже Генке. Ночами Жогин искал тот сектор космоса, где пла­ вало его солнце, карлик среди других звезд. Вокруг