Сибирские Огни № 006 - 1991

Он торопился к ней, предвкушая тепло, вкусную еду, сон, горячие руки Маши. Но в палатке двигались тени. Люди? Кто они? Жогин подбежал к лагерю. Много чужих оленей топталось рядом с палаткой. На нартах сидел проводник-эвенк Крягин, кормил собак мороженой рыбой. Он сказал Жогину, что к ним при­ ехали помочь закончить работу хорошие ребята, мо­ лодые, веселые. Много их! И на самом деле человек пять здоровенных боро­ датых парней тесно забили палатку. Они-то и отдали письмо Жогину, а он сказал, где искать убитого оле­ ня. Парни ушли, он прочитал письмо у печки. Затем вышел и долго-долго стоял в темноте. Считал проле­ тающих сов (пять штук), скрипы оленьих топтаний (бесконечные). Подошла Маша и обняла его. И тут их любовь кончилась. Жогин сказал: — Иди ты от меня к черту. К черту, к черту. Я дурак, я торчу здесь! 19 На свадьбе ему было и стыдно, и оскорбительно. Лицо горело, как тогда, от Машиных пощечин. Жогин был зол — на Петра, Надежду, себя. Вскочить и за­ орать им всем? Петру: «Что ты делаешь? Опомнись! Тут сидит ее временный муж!» Выгнать всех? Но что- то останавливало его, что-то еще заключалось в этой свадьбе, непостижимое для него, но хорошо известное другим: сияющей Надежде, веселому папахену, по- идиотски просветленному Петру и даже всем гостям, веселым и шумным. Спасаясь от их глупых криков, Жогин вышел на крыльцо. Там зажег бумажку и полюбовался на ого­ нек. Тот напомнил ему костры, лесную тишину, Ма­ шу. Туда, к ним надо бежать! К ним! Его позвали. Жогин бросил бумажку в снег и вер­ нулся в духоту и шум. Папахен сидел с вилкой в руке, с огуречным се­ мечком на подбородке, рядом с Надеждой. Жогин поморщился: сидит, ухмыляется, недоби­ ток, напрасно прощенный, а Петр, улыбаясь, что-то говорит ему. «Проклятие! Я удался в отца, — думалось Жоги­ ну. — Я так же громоздок и нескладен, с таким же