Сибирские Огни № 006 - 1991

— А вот о чем... Знаешь, кто ты? А? Ты бледная, маленькая, ничтожная бездарность. Это бы я тебе еще простил. Но ведь в тебе ни красоты, ни силы, ни грам­ ма горячей крови. А та дура... Жить надо, мять, хва­ тать жизнь. Рядом женщины, сотни их, тысячи, а ты один. И будешь один! — с непонятным озлоблением пророчил Генка. Петр глядел на него внимательно и грустно. — Вокруг тебя мир, широкий и красочный! Уехал бы, что ли, куда. А ты прилип, ты сидишь на месте, как поганый гриб! Это был еще один талант Петра: он ни разу не прогнал Генку, терпеливо слушал его бред. А иногда кивал чему-то. Генка пьянел. Он выпячивал подбородок, предла­ гал меряться силой, бороться, обещал перекусить зу­ бами толстый гвоздь. — Гвоздь!.. Дай большой гвоздь!.. Петр молчал, а Жогин поддразнивал, говоря: — Слабо перекусить. — Ты... мне... не веришь?.. — Не-а... Шея Генки багровела и раздувалась. Жогин смот­ рел — эту шею обнимает Надежда. Что она нашла в нем? Однажды Генка предложил испытать его силу, ударив палкой по животу. — У меня во как развит брюшной пресс, — хвас­ тал он. Петр отговаривал, но они с Жогиным ушли во двор. Генка взодрал рубаху, оголив живот отличной лепки, голый, без единого волоска, живот бесстыд­ ника. Жогин отыскал палку подлиннее и ударил по скульптурному животу с полного плечевого разворота. Хватил со всей силы — гулкий звук прошел по двору. Генка выдержал удар, только постоял секунду, выпучив глаза. Потом зарычал и рванулся к Жогину — схватить! Но тот побежал. Когда пошла мостовая, японским приемом Жогин кинулся в ноги Генке. Тот грохнулся на булыжник. Было приятно смотреть, как он распластался. Жо­ гин хохотал за углом, а Генка поднимался по частям, как тракторная гусеница. «Самурай», — обозвал его Генка, явившись восем­ надцатого. Но к Жогину стал относиться с предупре­ дительностью. Тот ликовал — боится?..