Сибирские Огни № 006 - 1991

Виля очень удивлялся и думал, что ему просто завидуют. Это его бесило, делало раздражительным, нетерпимым. «Я вам покажу!» — стращал он мысленно овражных пацанов, хотя сам толком еще не знал, что он им покажет. Отличиться в чем-то хорошем и этим покорить их у него не хватало масла в голове. И отличиться в пло­ хом не мог — боялся, что пацаны могут побить. А поддержки у него — никакой. И все же его не покидала мечта выделиться среди своих сверстников и стать на голову выше их, чтобы они лебезили перед ним и признали его превосходство. И это ему, в конце кон­ цов, удалось. Если Вилину родословную не ценили в овраге, то городская шпана, с которой он познакомился случайно в магазине «Аккорд», оценили ее мигом. ____ — Придорогин у вас есть? — спросил Виля у продавщицы грампластинок. _ нет — ответила та. — Такого не слышала. — А я слышал. Это мой отец. У нас раньше была пластинка с его голосом, — гордо сказал Виля и попал в точку. __ О, сын артиста! — окружили его тут же какие-то парни в кепочках-шестиклинках. — И сам, наверно, поешь? спросили __ Нет. Мать пела. Отец пел. А я не пою, —- сказал Виля, поль­ щенный их вниманием. „ ___ __ Ну тогда давай знакомиться, — уже выйдя на улицу вместе с ним, предложили ему парни. Виля не отказался. После чего они пригласили его к одному из них домой. Там-то Виля и понял, что они карманники, отсидевшие уже не по одному сроку, хоть и были чуть старше его. Парни Виде понравились. А он им тем более. Как стране нужны герои, так и им нужны были такие мальчики из необычных семей, чтобы ими облагородить себя и свои темные де­ лишки. Да и для успокоения совести: не одни, мол, они, дети ра­ бочих и крестьян, воруют. Вот вам, пожалуйста, сын летчика, а этот — сын артиста. И началась у Вили новая жизнь — опасная, но красивая. Здесь его уважали, отдавали должное его социальному происхождению, и чувствовал он себя человеком с большой буквы. А когда овражные сверстники узнали, с кем водится Виля, тут же сникли и уже не возникали, как бывало раньше. — Здравствуй, Виля! — приветствовали они его издалека, как шавки, поджав хвосты. А уж о Тюне и Бульдозере и говорить нечего — готовы были ползти на животе, чтобы только заслужить его расположение. Ну, а во время первой отсидки, где они волею судьбы оказались на одной зоне, тем паче стало ясно: кто есть кто. Это было так дав- «Что возьмешь с дурака, — усмехался Виля-Аккордеон про се­ бя, глядя на Тюню в пионерском галстуке. — Еще бы под красное знамя встал, клоун косоглазый! Два срока отбухал, а ума ни хрена нет. И этот, — косился он на Бульдозера, — на зоне мне чифир заваривал, портянки носил в сушилку, а на свободе осмелел — обыграть пытается». — Ходи! — орал он то на одного, то на другого. Ему не терпе­ лось скорее закончить. Да и Светочка давно уже тыкала под бок — завязывай, мол, хватит. Жадность фрайера губит. — Р-р-р, — елозил по столу подбородком Бульдозер, проигры­ вая партию за партией и превращаясь из Рокфеллера снова в того, кем он был в начале игры. Его сожительница уже не спорила с женщинами, не докапывалась до пришлых.