Сибирские Огни № 005 - 1991

мать голову над тем, а какая из этих версий наиболее вероятная и кто именно является истинным преступником. Но и это еще не все. Детективную интригу — и это один из самых непреложных зако­ нов жанра — надо выстроить так, чтобы самая правдоподобная, на первый взгляд, версия оказалась бы в итоге совершенно несо­ стоятельной, а лицо, более других подозреваемое в преступлении, получило бы полное алиби. Вот, казалось бы, все улики и все «вещдоки» свидетельствуют в пользу того, что убийцей ехавшего к своей невесте морячка являет­ ся Виктор Столбов. Во-первых, Виктор был в известной степени соперником убитого, так как оба они, хотя и в разное время, чис­ лились в женихах Марины Зорькиной. Во-вторых, не кто иной, как Столбов, подарил Марине лакированные туфли и косынку, кото­ рые, как оказалось, вез в подарок своей невесте тот самый моря­ чок. Как вдруг выясняется одна совсем вроде бы незначительная подробность, которая, однако, мигом опрокидывает эту версию. Оказывается, Виктор приобрел косынку и туфли у приезжего го­ родского шофера, которому помог вытащить из грязи застрявший грузовик и при этом в качестве особой приметы того шофера за­ помнил его умение мастерски открывать зубами пивные бутылки. И вот по этой-то весьма необычной «особинке» и удалось Антону Бирюкову выйти на настоящего преступника, коим оказался некий Григорий Бухарев, матерый уголовник-рецидивист. Именно этот громила и пришил по дороге несчастного морячка, когда ему с пьяных глаз вдруг взбрело в голову, что у его попутчика полный чемодан денег. Сбылось, таким образом, предсказание «графа Бу­ лочкина», товарища Григория по прошлой отсидке, напророчивше­ го ему однажды, еще в колонии, «после очередного воскресного че- фира»: «Гриня, твоя судьба написана крупными буквами на твоем выразительном дегенеративном лице. Ты или пожизненно будешь таскать параши, или от Российской Федерации получишь именную пулю за убийство ни в чем не повинного порядочного человека». Я намеренно столь подробно останавливаюсь на этом сюжетном изгибе, чтобы показать, как важно в детективе именно такое вот умение — выстроить вначале железную версию, а затем в самом неожиданном месте опрокинуть ее, поставить все с ног на голову. Ибо без таких ложных ходов, без заманивания читателя в «ловуш­ ку» псевдоверсий детектива просто-напросто не получится. Это ус­ ловие М. Черненок, как видим, блестяще исполнил, потому и его «Тайна старого колодца» производит впечатление веши вполне зре­ лой, написанной по всем канонам классического детектива. «Тайна старого колодца» примечательна еще и тем, что именно здесь состоялся следовательский дебют Антона Бирюкова, ставше­ го затем «главным сыщиком» во всех последующих произведениях писателя. Трудно сказать, задавался ли М. Черненок специально такой целью — непременно создать своего сквозного героя, своего Мегрэ. Думается, главную роль здесь сыграло совсем другое об­ стоятельство: Антон Бирюков, объявившись на страницах первого детективного сочинения М. Черненка, проявил себя не только как многообещающий следователь, но и как человек, как живая лич­ ность. Ведь что там греха таить: герой-сыщик едва ли не самое слабое, уязвимое место в детективных произведениях. Недаром критика, оценивая ту или иную «уголовную» повесть, непременно отмечает, что «положительный» сыщик по части яркости и много­ гранности сильно уступает «отрицательному» герою-правонарушш телю. Тут, впрочем, сразу же хотелось бы внести ^одно, на мой взгляд, существенное уточнение, касающееся самой специфики де