Сибирские Огни № 005 - 1991

знаваемых нами истинными, а потому, что и всякое исповедание, и всякая религия опираются в какой-то мере на подлинную духовную реальность н, следовательно, не совсем лишены света Истины. Как бы ни были велики и глубоки религиозные и исповедные различия, все-таки они относительны. Одни исповедания живут на полной сво­ боде, другие —- в огражденных парках, третьи — в небольших, но высоко огражденных дворах, четвертые —- в узких башнях, пятые — в юртах с тесным дымовым отверстием, а у шестых — над го­ ловою лишь небольшая щель. И люди в этих различных условиях имеют разное душевное и физическое состояние и обладают весьма различным кругозором. Но небо, от которого получают свет все они, — не одинаковое над их головами, а о д н о небо. Видеть его, хотя бы сквозь щель, — лучше, чем ничего не видеть. Это небо есть Бог. Какая-либо вера в Него лучше безверия, ибо вера дает под­ линное прикосновение к духовному миру. Щ Намеченных положений вероятно никто не стал бы отрицать, если представить их в этой схематичности. Но их все отрицают, или поч­ ти все, когда дело идет о конкретном познании известной религии для известного исповедания. Есть какая-то предвзято-решенная враждебность религии к религии, исповедания к исповеданию и да­ же известного уклона внутри исповедания ко всем другим уклонам. Эта враждебность, конечно, общепризнана. Точно так же обще­ признано и объяснение ее — фанатизмом, то есть исключительною преданностью своей религии, своему исповеданию, своему религиоз­ ному толчку. А так как враждебность эта не может не сознаваться вредной, то общепризнан и простой рецепт борьбы с нею: помень­ ше исключительной преданности, поменьше религиозного жару. Так возникает проповедь терпимости, а затем, естественное развитие ее, — безразличия. Но, замечательное дело, ни толерантность, ни даже индифферентизм не ослабевают указанной выше враждебно­ сти, напротив, усиливают ее, делаясь враждебными не отдельным исповеданиям и религиям, а всем им вместе. Внутренняя мотиви­ ровка терпимости — в том, чтобы объявить все религиозные во­ просы условными, безразличными, наконец, бессмысленными и, еще далее, вредными, вследствие чего уже не может и не должно быть преданности ни к одной из постановок их. Намеченных в пункте I положений не отрицают потому, что в них видят деликатную фор­ мулировку презрения.Il Ill Однако глубоко ошибочно объяснение бесспорно существующей враждебности. Менее всего она может быть объяснена излишним даром веры. В наше время религиозный фанатизм есть явление столь же вымершее, как и мадагаскарские птицы. Не знаю, где он, этот фанатизм, и кто его видел на самом деле. Да кроме того, фа­ натизм делается враждебным, вникнув в чужое исповедание и от­ крыв в нем нечто существенно отрицающее то, чему сам он пре­ дан. Существующая же враждебность имеет характер методологи­ ческий. Она определяется не содержанием обсуждаемой религии