Сибирские Огни № 005 - 1991

послами: «Я научу свой народ курить» — и научил. Не станем сби­ ваться на примеры, чему в том же роде учат и сейчас. В трех революциях начала века из последователей победившего общественного хода, к которому Россия только-только примыкала и привыкала, она была выдернута и Поставлена во главе его — и не готовая к этой роли, не соответствующая ей ни психикой своего народа, ни его избранничеством, ни даже энергическим пульсом, за несколько десятилетий этого противоестественного цуга немало себя извратила и надорвала. Если продолжать сравнение народа с рекой — реку повернули вспять, заставили ее с помощью насосных станций себя собой уничтожать. Нечто похожее происходило и с народом. Что после этого спрашивать с него нравственность?! Еще удивляться надо, что каким-то чудом сохранились ее остатки, ко­ торые дают надежду на' восстановление. Таким образом, главное противоречие старой русскости с утвер­ дившейся в мире материальной цивилизацией — в их разнонаправ­ ленное™, разнокачественности. Русскость готовила себя к собира­ нию небесных сокровищ, а вокруг наперегонки принялись ковать земные. В русскости внутренняя свобода была важнее внешней, ее демократизм был органическим, суд творился от имени Бога, а пе­ редовая мысль уже вовсю городила из законов и конституций ме­ ста выпасов для умостроительных демократий и свобод. Это был неравный спор, спор духовного с материальным, победу в котором не представляло труда предсказать. Оказалось легче преодолеть земное притяжение на пути к космосу, чем на пути к показанному нам праведниками человеку, до которого пять веков назад было го­ раздо ближе, чем теперь. Пять веков назад — потому что к этому времени собрано было засеянное Сергием Радонежским и его учениками. • Преподобный Сергий первый основал монастырь вдали от города и положил на­ чало новому виду святости — в рассеянии и пустынножительстве. Ученики Сергия, считается, поставили в глухоманных местах около 40 монастырей, ученики учеников еще более 60. «Собор радонеж­ ских святых», как называется в истории нашей духовности все ве­ ликолепие имен из последователей Сергия, канонизированных впо­ следствии Церковью, объял своим трудничеством многие окраины Московской Руси. Княжеская власть продолжала прибирать под одну государственную руку уделы, добровольное духовное миссио­ нерство соединяло их внутренним единством. От князя и начинав­ шегося внешнего закабаления можно было сбежать в леса или Ди­ кое Поле, но сердечное возжение, но невольный отзыв на неслыши­ мый переклик каждой христианской души заставляли держаться вместе и претерпеть все, пока претерпевает Русь. Убегали как раз под покровительство монастырей и славу свя­ тых, способных защитить от несправедливости и неправедности. Едва только распиналась новая обитель, вместе с монашеской бра­ тией внутрь обители пробиралось под ее теплый бок простонародье. Так сильно было влияние в то время старцев, перенятое от Сергия, что не подчиниться ему считалось тяжким грехом. Но соседства с местом богомолья искали не только для защиты от утеснений, а и во имя очистительного перенимания Сейчас такое не спуста пред­ ставляется домыслом, мы от такого отвыкли, но было, было время, пришедшееся в том числе и на послесергиеву жатву, когда народ жаждал нравственного врачевания и духовной зрячести. Не по кня­ жескому же распоряжению крестьянин получил свое имя от хри­ стианина, для этого надо было выработать в себе все смысловые звуки, чтобы выговорить слово. И посмотрите: как только засохли