Сибирские Огни № 005 - 1991

в Сергиев Посад подле Лавры, куда якобы и держал путь стари­ чок. Путь не близкий, но в тот же вечер крест оказался доставлен­ ным по назначению. В разговоре между пишущими смешно пы­ таться рисовать устный портрет, поэтому его и не было, но я вдруг отчетливо увидел все — и как крестьянин рассматривает крест, поднятый из грязи, и как подходит странник, легкий, просто и оп­ рятно одетый, какого-то смотрительного вида, будто он негласный хозяин здесь и обходит с присмотром свои владения, как-то сразу угадываемый в его праве на догляд. Позже у Шмелева прочитал: «По виду из духовных, в сермяжной ряске, лыковой кузовок у локтя, прикрыт дерюжкой; шлычок суконный, ликом суховат, росту хорошего, не согбен, походка легкая, посошком меряет привычно, смотрит с приятностью». Но Шмелев был ближе к старой Руси и четче видел старца извне, в костюме его времени, мне же ничего не оставалось, как угадать Сергия, всматриваясь внутрь. И потянуло, потянуло- меня после рассказа на Поле: Господи, в эту ночь спать! Он же где-то здесь в эту ночь! Утром Поле запол­ нят живые, придут поклониться делу 600-летней давности и вооду­ шевиться его славой, а сейчас они встали, они одеваются в свои земные образы, узнавая друг друга, и все, увезенные в свои земли и здесь погребенные, сходятся на встречу ветеранов Дмитриева войска. Он не может не быть среди них теперь, утишая, должно быть, их ропот при взгляде на русскую землю, при виде того, что с нею сотворили последние потомки, утешая каждого в отдельно­ сти и всех вместе: не смущайся, чадо, и не скорби, милость оты­ мается, милость и дается. Мы ночевали у работницы музея недалеко от Поля. Я тихо вы­ шел и свернул по короткой улице вправо, в сторону обрисованных над землею куполов храма-памятника Сергию и колонны памятни­ ка Дмитрию, увенчанных крестами. Кресты висели в небе, не воз­ дымаясь над построенным человеческими руками, а опускаясь к нему — как провозвестники наступления иных времен. Ночь стояла тихо и скорбно, по ту сторону Поля мерцали дальние огоньки, мер­ цали они и за Доном, где упокоены мощи павших и где жива не­ большая деревенька Монастырщина, от последней нашей встречи волшебно воспрянувшая от восстановленного храма. И так груст­ но, не по-электрически пробивались эти огоньки, что чудилось: это шествие под началом душеводителя. Если вслушаться сверх меры, можно было, вероятно, что-то и услышать. Но я не стал ни вслу­ шиваться дальше и ни всматриваться, я и без того чувствовал в Себе смятение оттого, что вступил в границы, где совершалось та­ инство не для жительствующих. Но в ту ночь я впервые близко ощутил присутствие Сергия. До того близко, будто, отыскав меня, чужака, он и ко мне прикоснул­ ся умиротворяющей дланью. Сыграли тут роль рассказ товарища, душевные поиски пред великою датой, когда, как археологу перед раскопом, который завтра закрывать, так хочется отыскать самое важное... И я, кажется, нашел. Оно было со мной, но правильно ли рассмотрел я его, это уже другое дело. Только, бывая не раз в Сергиевой Лавре, я и возле мощей Преподобного не мог протис­ нуться ближе. Что-то мешало. Или многолюдье, густота и сбивчи­ вость чувств от преклоненных, или то как раз, что мне уже была явлена милость в разверстости той полекуликовой ночи. «Чесо же смущаешися, чадо?» — я и голос потом отыскал под эти слова, сказанные под вопрошающе-твёрдый взгляд поднятых глаз.