Сибирские Огни № 004 - 1991

— Ужотко пришла, — последовал ответ. — А вещи? Сегодня уже поздно. Может, завтра сходите. Может быть, буран утихомирится. — У меня вещей нема. — Ка-а-к?! Совсем? — Совсем. Не синь пороху. Только вот крестик. Одежку, что на мне — хозяева велели принести. Все ихнее, до исподнего. — Вы пейте чай, —- только и нашлась я сказать. Незаметно, как мне представлялось, разглядывала Лину. Черты лица мягкие, чуть расплывчатые, глаза, как вишни, густобровая, волосы гладко зачесаны, ко­ сица уложена на затылке. Вообще-то, приятная. По­ хоже — добрая. — Чо глядишь? Старая я? — На лице Лины про­ клюнулась грустная полуулыбка. — Нет, что вы? — смешалась я. — А сколь вы мне лет положите? — Н-н-не знаю. — А все ж таки? — Лет пятьдесят. — На покров мне сорок сравнялось. Кабы не... — Она не договорила, глаза-вишни набухли слезами. Я почувствовала смятение. Как же я сразу не до­ гадалась. — Я ведь из спецпереселенцев. Под комендату­ рой. Мои хозяева... Ну, от которых пришла... Партей- ные. Так им не положено спецпереселенцев держать... Вам-то, поди, тоже не можно? Коли партейные... — Лина не то всхлипнула, не то вздохнула и краем фар­ тука вытерла затуманившиеся глаза. И вновь, как когда-то перед таежными ребятами- учениками, меня охватило жгучее чувство вины. Ра­ зумом понимала, что, как говорится, ни сном, ни ду­ хом я перед ними не виновата. Но они-то в чем вино­ ваты? Вот я и кинулась хоть как-то, пусть самую ма­ лую долю — нет, не восстановить, где уж мне, а по­ мочь, чем могу. В детстве, лет с семи, и юности, я по горло хлеб­ нула бедности, не было лишней пары чулок, все што­ палось, перешивалось, донашивалось. К 30-му году мануфактура из магазинов исчезла, а на приисках «давали» по спискам. Долго не могла утолить «го­ лод» — выкупала все, что «давали», и не только для себя, но и для мамы, бабушки, сестры.