Сибирские Огни № 004 - 1991

— Никакой «Молитвы» у Лермонтова нет... Ей не дал договорить внезапно раздавшийся хо­ хот. Мы враз обернулись. В дверях, опершись руками о косяки двери, громко хохотал муж. Оборвав смех, он небрежно кивнул Ксении Терентьевне и, не скры­ вая злости, процедил сквозь зубы: — Обещаю вам, что моя жена больше порога ва­ шей школы не перешагнет. А сейчас — не смею вас задерживать, — выразительным жестом он показал на дверь. Визгливо выкрикнув что-то насчет вшивой интел­ лигенции, она выскочила из комнаты, хлопнув дверью. С грустью подумала: теперь мне не видать школы. — не собираешься ли ты слезы проливать? — сердито спросил муж. — Имей в виду: она не только дура, но и стерва. Это она строчила доносы на Тараса. В кухне что-то со звоном упало. — На Тараса Петровича? Господи, да за что же? — Что ты не знаешь, что у нас и ни за что пи­ шут... Репутацию себе зарабатывала. — Не понимаю! Как можно?! — Ох, и наивная же ты! Во всяком случае, ее но­ ги здесь больше не будет. — Да и она сама не придет. — Придет, придет. Заболеет ребенок у этой толсту­ хи Евстигнеевны, и как миленькая явится. Ну, лад­ но, давай ужинать. Я отправилась в кухню. Мария Кузьминична за­ метала осколки. Лицо ее покрыто красными пятнами, первый признак, что она взволнована. — Вот банку разбила, выскользнула из рук. — Стоит из-за банки расстраиваться. Мария Кузьминична помолчала, а потом тихо проговорила: ' — Вы ее к нам не пускайте. Она — подлый чело­ век. — Да она и сама не придет, — повторила я. Но она, как это ни удивительно, все же заявилась. Пришла, когда никого дома не было. На стук я вы­ скочила в сени. — Это я. Откройте. Я по делу. Секунду помолчав, я сказала: — Никого нет дома, — и ушла, довольная своим, как мне казалось, остроумием.