Сибирские Огни № 004 - 1991

свойственными ей гримасами-ужимками, уговаривала меня временно поработать. Я охотно соглашалась. Вскоре убедилась: все не так, все не по-моему. Исчез­ ла внутренняя свобода. Калина Евстигнеевна заявила, что не может нарушать своего плана, и, по ее до мельчайших подробностей расписанным планам на каждый урок, я вынуждена была проводить занятия. Но все же непроизвольно вносила свое. Калина Ев­ стигнеевна зачастую выговаривала мне свое неудо­ вольствие. Я давала зарок больше не соглашаться ее заменять, но в очередной раз меня звали и я шла. Зима за несколько дней укрыла снежными пухо­ виками поселок. Коротки зимние дни и томительно тягучи длинные вечера. Особенно, когда не у дел. За окнами на все голоса подвывала метель. Я си­ дела у холодной печки и штопала чулки. Заметно из­ менилась Мария Кузьминична, от ее добродушия не осталось и следа — всегда чем-то озабоченная, насто­ роженная. Как-то проснулась ночью от приглушенно­ го разговора в кухне. Кажется, шаги. Скрипнула дверь. Натянула халат, сунула ноги в пимы, вышла в кухню. У двери, что ведет в сени, кто-то стоял. Я включила свет. Как обычно, ночью лампочка светила в полнакала. У входной двери стояла Мария Кузьми­ нична в теплом халате, на плечах пуховый платок. Я не поняла: собиралась ли она открыть дверь или за­ крывала. — Вы что? — спросила я шепотом. — Та-а-ак, — растерянно протянула она, — ка­ жется, кто-то ходит. — Сейчас, сейчас, — заторопилась я и, накинув полушубок, ринулась к дверям. — Что вы?! Что вы! — испугалась Мария Кузьми­ нична. Попыталась меня удержать. Я выскочила в сени. Мне показалось, проскрипел снег. Но следом за мной выбежала в сени Мария Кузь­ минична и, взяв меня за плечи, привела в кухню. Она тяжело опустилась на стул и, закрыв лицо руками, твердила: «Мне показалось, показалось... — И с всхлипом у нее вырвалось: — Я не переживу, не пе­ реживу, если его заберут». — Успокойтесь, Платон Харитонович старый, ни­ кто его никуда не заберет.