Сибирские Огни № 004 - 1991

пин бросает ему на руки снятое с плеч форменное пальто с прика­ занием, отданным так, как умеет повелевать одно только уверен­ ное в себе бесстрашие: «Держи». Ошеломленный презумптивный «убийца» машинально подхватывает губернаторское пальто. Его руки заняты. Он парализован. И уже мыслью далек от кровавой расправы. Столыпин спокойно держит речь загипнотизированной его мужеством толпе. И он и она мирно расходятся»1. Много раз на жизнь. Столыпина покушались в бытность его и губернатором, и министром внутренних дел, и председателем Со­ вета Министров, шантажировали угрозами расправы над близкими, но он оставался непоколебимым и мужественно выполнял свой долг. Документальное свидетельство из того же источника: «Ревни­ вый к превосходству и популярности сотрудников, царь начал не­ навидеть Столыпина, едва ли не такою же мучительной ненави­ стью, какою он был одержим по отношению к Витте. Столыпин с помощью вновь назначенного в 1910 г. синодального обер-прокуро­ ра С. М. Лукьянова разоблачил в Распутине развратного хлыста, чья близость к царской семье представлялась недопустимой, поми­ мо его низостей и грязи, еще по причине предпринятой им торгов­ ли своим влиянием при дворе, выражавшейся в проведении за со­ ответствующую мзду ряда постыдных дел и в устройстве на раз­ ные посты мерзавцев и проходимцев. И настоял на удалении Рас­ путина. Последний должен был выехать на родину в Сибирь»* 2. Однако на этом деле Столыпин снискал себе дополнительно к немилости царя и ненависть царицы, стараниями которой Распу­ тин был возвращен из Сибири и занял свое прежнее место при дворе. Вообще отношения Столыпина с царем были чрезвычайно сложными, противоречивыми. Царь нуждался в Столыпине, по­ скольку тот радел не только за судьбу России и ее процветание, но, будучи монархистом, стоял за незыблемость монархического строя, защищал интересы царствующей династии. Часто он прини­ мал на себя общественную критику непопулярных царских ука­ зов и распоряжений, хотя и не имел к ним отношения, защищая, спасая авторитет царя. А в ответ получал лишь неблагодарность, в основе которой была аморфность и непоследовательность цар­ ской позиции по многим внутриполитическим вопросам, а главное — зависть к успеху столыпинской политики. Такое отношение царя к своему премьер-министру было замет­ но ближайшему окружению и создавало значительные трудности в работе. «Неоднократно предав Столыпина и поставив его в беззащит­ ное положение по отношению к явным и тайным врагам, «обожае­ мый монарх» не нашел возможным быть на похоронах убитого, но зато нашел возможным прекратить дело о попустителях убий­ цам и сказал, предлагая премьерство Коковцеву: «Надеюсь, что вы меня не будете заслонять, как Столыпин?»3 Верность присяге и трону не мешали Столыпину занимать бес­ компромиссную, жесткую позицию по отношению к царю, если этого требовали интересы государства. О последствиях лично для себя, для своей карьеры, он беспокоился менее всего. ' Л о п у х и н В. Б. Люди и политика //Вопросы истории. — 1966. — № 10. — С. 111. 2 Там же. — С. 111. * К о н и А. Ф. Собр. соч. в 8 том ах. — Т. 2. — М Л И зд-во юридиче­ ской литературы, 1966. — С. 379.