Сибирские Огни № 003 - 1991

— Я и кажу: на все натуры не хватит. — Хватит! — Семен задвинул гирю обратно. — У меня — хватит! 8 ‘ Лето хорошо для всего, только не для постылой работы. Дома сидеть — не сидится, и хозяйка со своими постояльцами уходила гулять. Вместе бродили недолго, разбредались в разные стороны, возвращались поодиночке. Однажды — дело уже подходило к осени — хозяйка сказала Мокшину: — Послушай, Витя, мы с тобой вроде родни, ты мне как брат младший. Меня тут познакомили с одним человеком, он приходить иногда будет, а при Николае как-то неудобно. Понимаешь меня? Тот человек с женой в одной квартире живет, то есть не живет, а как это сейчас, знаешь... Ты не обижайся, неохота себя хоронить раньше времени. — Ну что вы, квартира ваша... У себя в комнате он попытался вспомнить, когда Николай впервые появил­ ся у них, сколько прожил. Вышло — достаточно, чтобы привыкнуть к челове­ ку. Но странное дело, произошло как раз обратное: с каждым днем Мокшин все больше отвыкал от Николая, словно день знакомства не свел их, а поло­ жил начало расставанию. Однако проститься легко не получилось. Мучило чувство вины и какой-то неясной потери, когда Николай собирался, благодарил, желал счастья при­ ютившему его дому. Хозяйка всплакнула и тоже благословила его на дорогу. Он уходил по долгой улице, и чересчур долгой показалась она Мокшину на этот раз. Узкие плечи, тонкие руки, плавная походка — ни горести, ни улыбки на лице... — Коля! — окликнул Мокшин, не сдержавшись, но тот не обернулся, не ответил. Только откуда-то из-под земли вышел странный звук, будто пузырь лопнул под ногами, и следом Мокшин отчетливо услышал: — Екатерина Филаретовна. — Бабушка? — переспросил изумленный, но ответа не последовало, по­ скольку некому было ответить. Вечером они с хозяйкой разобрали старую кровать с жесткой сеткой и снесли в кладовку. Спать один Мокшин уже отвык, потому долго ворочался. В полночь он вышел на кухню и увидел за окном огород, ярко освещенный лун­ ным светом. А ведь он так и не узнал, где живет Николай. На другой день он увидел за столом Николая другого работника, незнако­ мого. — А где новенький наш? — спросил у начальника отдела, показывая в угол. — Здрасьте! — Тот пристально посмотрел на Мокшина. — Кто же, по-тво­ ему, перед тобой? Три месяца человек работает — а тебе глаз не хватило? — Начальник был настроен поговорить. — Ты, наверно, на общественной работе запалился. Так она, общественная работа, в чем должна заключаться? Вы­ слушай, войди в положение — и забудь. Ха-ха! — Не морочьте мне голову! — закричал Мокшин, глядя мимо начальника на удивленно поднятое к нему чужое лицо. — Здесь сидел другой человек! — Послушайте, Мошкин, — раздраженно осадил его начальник, — обра­ титесь в больницу, я вам очень советую. — Мокшин, я — Мокшин! — взвился он пуще прежнего. — Сколько по­ вторять! И тут же сник, подумав о том, что за последние три месяца начальник впервые исказил его фамилию. Что же произошло? Или он вправду сходит с ума? Больница... Неужели все это жило лишь в его больном воображении — облака, тушенка, помидоры... Сон? Но три-то месяца прошло! — Какое сегодня число? — встрепенулся он. — Вот этот самый вопрос психиатры обычно задают в первую очередь. Весь вечер Мокшин наблюдал за хозяйкой, ждал: вот спросит, как там Ни­ колай. Но она занималась обычными делами, попутно рассказывая о своих то­ варках со швейной фабрики. Будто и не жил человек тут — ни полслова!