Сибирские Огни № 003 - 1991

именно бережно, точно так же, как по каменистой и обрывистой тро­ пе на высоту! Напрасно некоторыми идеалистами опозорена полезность, да­ же самая примитивная, самая материально-будничная. Отдача вся­ ким человеком части своих сил на пользу кому бы то и чему бы то ни было, есть прежде всего получение пользы для самого себя. Даже птицы и звери, даже насекомые, в особенности муравьи и пчелы, зна­ ют закон полезности и инстинктивно берегут свои соты, личинки и детенышей для продолжения своей вечной жизни. Как же странно, что это чувство взаимной полезности до сих пор еще так слабо раз­ вито у человека, так слабо, что «человек человеку все еще волк». Тем более это странно слышать от вас, из центра строющегося коммуниз­ ма, а ведь очищенный коммунизм — суть прекраснейшая в своей ос­ нове идея будущего человеческого общества. Как это ни больно и ни странно, но чувство красивого еще менее присуще человеку и в особенности человеку современному. Посмот­ рите, как в большинстве бесцветно, безвкусно, часто безобразно оде­ ваются теперь люди. В особенности стал безобразным наш русский народный наряд. Тут и короткая рубаха без пояса и галифе, нанбу- ковый пиджак и широкие плисовые шаровары. Куда же прекраснее простой бедняцкий зипун. Куда пристойнее дешевого пиджака кра­ сиво расшитая холщовая рубаха. А как люди живут? Сколько грязи, сколько дурного запаха вокруг, сколько в воздухе висит злой руга­ ни и сквернословия! И разве не раздаются среди вас же голоса про­ тив темных и сырых подвалов, против безобразных, подслеповатых жилищ, наводящих смертельную тоску на самих обитателей? Пора по­ думать хотя бы только о чистоте и опрятности. И, конечно, вам, пре­ тендующим на мировое водительство, необходимо приступать к не­ медленному насаждению среди рабочих и крестьян чувства к кра­ сивому. Это чувство так просто, и оно присуще каждому. Вот вы бес­ пощадно выметаете все старое, а между тем многое из старого сле­ довало бы поберечь, как основание для нового. Разговоритесь с ка­ кой-либо старушкой о старине, попросите ее спеть вам старые, ка­ кие-либо свадебные или застольные песни. Попросите рассказать за­ бытые или неведомые вам сказки. И вы поймете, почему великий Пушкин вдохновлялся при рассказах своей старой няни. И только полюбивши семена прекрасного, вы можете бережно их насадить и вырастить из них новые цветы будущего. Да и как мы можем на­ саждать новую красоту, если не научились ценить и понимать су­ ществующую и окружающую нас? Я не знаю, приходилось ли вам бывать в большом городе или в старом барском имении, где есть дома или храмы с колоннами? Ес­ ли бывали и видали, то чувствовали ли вы когда-нибудь колонны какого-либо храма или дворца? Ни стены, ни фронтон, ни крыша, ни части здания не имеют той особенности, какую имеют именно колон­ ны, особенно когда их пропорции гармоничны и когда они держат на себе весь фронтон и не дают чувствовать тяжести. В особенности есть нечто в каждой отдельной колонне, когда вы подойдете близко и из­ мерите глазами ее линии. Именно в этом постепенном утончении кверху, и в цоколе, и в пьедестале, и в коронке наверху, и в самой закругленности колонны есть нечто, что заставляет любоваться и почему-то иногда грустить или улыбаться и во всяком случае что-то вспоминать, о чем-то древнем или вечном думать. Что это такое? Я думаю, что это мощь мысли архитектора. Это красота творения. Это воплощение в действие мечты, которая когда-то в далеком прошлом устремлялась в будущее и стала настоящим. Приходилось ли вам слышать об одном библейском предании, как древнейший патриарх Авраам по требованию Бога должен был принести в жертву своего единственного сына Исаака, еще малень­ кого отрока? Допустим, что Авраам в те времена был полудиким, но все же, вероятно, не без тяжких колебаний и страданий праведный